продолжаем игрушку

[1241]

ТАЙНА ИСПОВЕДИ (часть первая).

- Адам? - взволнованный голос на другом конце телефонного провода пресекся. - Боже, ты дома…
- Мишель? - Адам Пирсон оторвал перо от рукописи, продолжая прижимать трубку к уху плечом. - Что-то стряслось?
- Нет, то есть да, еще как!.. Еще не совсем… Я по уши в дерьме!
- Спокойно, Мишель. Гвардия умирает, но не сдается. Твой подопечный заметил слежку?
- Нет!!!
- Тогда что?
- Хортон!..
- А?.. - как будто не для того он водил знакомство с оперативниками тех бессмертных, которые могли здесь первыми попасть под удар, чтобы заранее знать, чего остерегаться. Адам Пирсон бросил перо и в контраст своему растерянному тону жестко сощурился, глядя в стену.
- Ну да, откуда тебе-то знать, - сердито бросил Мишель. - Ты же историк, а не оперативник. Эта зараза добралась и до наших краев. Говорю же, я… мы все в дерьме по уши! И мы, и они, и вообще все летит к чертям собачьим в тартарары… Если они узнают о нас, а мир - о них, это будет такая третья мировая, какую никто и вообразить не мог!..
- Да, ты прав… Но что?..
- Он же хочет истребить их всех!
- Вандал!.. - возмутился Адам.
- Чертова скотина! Тоже мне, бич божий, ангел с огненным мечом, в душу мать его, апокалиптический всадник хренов… Чистый фашист!
- Погоди… ты… - Кювье был наблюдателем Дария, а с Дарием был знаком некогда и сам Адам, задолго до той даты, что фигурировала во всех его документах как дата рождения. - Он добрался до твоего подопечного?
- Да.
Адам пропустил один стук сердца.
- Значит, он мертв…
- Еще нет. Хортон добрался до меня. Он велел мне завтра не приближаться к Дарию на пушечный выстрел. Понимаешь, что это означает?
- Из того, что ты говоришь, понять не трудно.
Мишель вдруг начал заикаться:
- Он хотел, чтобы я присоединился к нему, пошел с ним. Я отказался, и он назвал меня «тварью дрожащей, недостойной называться человеком, рабом языческих идолов», вот уж сам нелюдь, ему плевать что будет дальше, что будет с людьми! Черт уж с НИМИ! Ладно!
- Послушай, а если предупредить руководство, полицию…
- Ты такой наивный, или притворяешься? - рявкнул Мишель с болью в голосе. - Этот шизик меня убьет.
- Понятно… - Адам не стал спрашивать: «А как же третья мировая?».
- К тому же, их много, - с горечью сказал Кювье. - Ты думаешь, их нет в полиции? Или в нашем руководстве? Я же не знаю всех. Я могу довериться по ошибке и врагу.
Адам задумчиво кивнул.
- Можешь, конечно. Послушай, может, все еще обойдется? Этих ребят не так уж просто убить. В конце концов, разве все это происходит впервые?
- У Гитлера спроси: «неужели все это впервые?» - передразнил Кювье. - Так, да не так, времена меняются. Зря, что ли, они до сих пор не в курсе, что мы следили за ними веками? - Адам скосил глаза на хронику, невесело криво усмехнувшись. - Раньше было другое отношение. Религиозное, мистическое… Их принимали так, как есть, как чудо…
- Бывали и охоты на ведьм, - напомнил Адам.
Мишель фыркнул.
- Но ведь никто же не догадался, что ведьмам надо рубить головы, а не сжигать их!
- Головы рубили «ходячим мертвецам», вгоняли осиновый кол в сердце.
- Какая разница, осиновый, не осиновый… просто успокоить на минуту, чтобы без помех отрубить голову…
- Вот… Так что, и это было. А в древние времена головами убитых врагов украшали жилища, складывали из них пирамиды, делали чаши…
- Адам…
- Извини.
- Что мне делать?
- Ты спрашиваешь меня?
- Нет, я спрашиваю себя.
- Постарайся уцелеть, Мишель. Знаешь, все-таки люди, это главное. Сейчас ты уже ничего не сделаешь. Заболей, отправляйся завтра к врачу, уж нервный срыв у тебя есть определенно. В конце концов… Дарий, он жил долго, и по-своему счастливо.
- Он много столетий не выходил из монастыря.
- Эх, что за жизнь, когда приходится прятаться от своих?..
- Да нет, он не прятался, он действительно верит, он отказался от сражений, и решил нести «не меч, но мир». Он неплохой парень, хотя по происхождению гот и был когда-то, судя по хроникам, сущим зверем. Но он отказался от всего этого. Помнишь, я показывал его тебе, когда брал с собой в аббатство. Он… человек, Адам.
- Я знаю… помню. Что же, Мишель. Мир ему. Он не из тех, из-за кого развязываются войны. А потом…
- А потом?
- А потом мы попробуем остановить Хортона. Не знаю, как, я очень многого не знаю. Но мы попытаемся. Ради истории… Ради людей. Ради этого мира.
Мишель дышал тяжело и трудно.
- Да. И ради него. Ради Дария. Ради мира.
- Обещаю тебе. Мы ведь друзья.
Мишель Кювье всхлипнул.
- О боже… - и повесил трубку.
Пирсон перевел взгляд на часы и некоторое время смотрел на них не мигая.