Coeur-de-Lion & Mastermind
Не вернуть ли цвет фона обратно?.. 
Coeur-de-Lion & Mastermind
"6 августа 1483 года в присутствии почти всей английской знати состоялась торжественная коронация Ричарда III и его жены Анны Невиль. Его кратковременное правление было ознаменовано рядом реформ, многие из которых предвосхитили последующее законодательство Тюдоров. Даже противники Ричарда признавали, что он был хорошим законоведом, "много сделавшим для облегчения жизни людей".
Весной умирает сын Ричарда Эдуард, а через год и его жена Анна Невиль. Чтобы сохранить право на престол за йоркской линией, Ричард объявляет своим преемником другого своего племянника, Эдуарда Уорвика, т. е. не кого иного, как сына старшего брата Ричарда, Георга Кларенса, в смерти которого за много лет до этого якобы был виновен Ричард .
Враждующая с Ричардом оппозиция внутри страны объединилась с Ланкастерами, жившими за границей и жаждавшими вернуть себе утраченные позиции и обогатиться за счет рода Йорков. Они решили свергнуть Ричарда силой оружия. Претендентом на трон дружно был избран до тех пор неизвестный, хотя и чрезвычайно богатый Генрих Тюдор, герцог Ричмондский, который в то время, когда Эдуард сводил счеты с Ланкастерами, нашел себе убежище при дворе французского короля.
Во Франции Генрих собрал сильное войско и высадился с ним на побережье Уэльса. 22 августа 1485 года на Босвортском поле близ Лейкастера он сразился с Ричардом. Там Ричард потерял коня, корону и жизнь. Когда весть о его смерти дошла до Йорка, члены магистрата записали в городскую книгу: "В этот день король наш добрый Ричард был подло убит к великому горю и печали города сего". Согласно балладе того времени, Ричард перед битвой надел на шлем золотую корону, чтобы, если он падет в бою, погибнуть как король. Корону потом нашли солдаты в терновых кустах. Корону, за которую тридцать лет два могущественных рода вели упорную войну не на жизнь, а на смерть, в которой нередко решающее слово оставалось за топором палача или кинжалом наемного убийцы, теперь, спустя несколько часов после битвы, присвоил себе их дальний родственник - Генрих Тюдор из Ричмонда. "
http://www.100top.ru/encyclopedia/a...articleid=10436
Весной умирает сын Ричарда Эдуард, а через год и его жена Анна Невиль. Чтобы сохранить право на престол за йоркской линией, Ричард объявляет своим преемником другого своего племянника, Эдуарда Уорвика, т. е. не кого иного, как сына старшего брата Ричарда, Георга Кларенса, в смерти которого за много лет до этого якобы был виновен Ричард .
Враждующая с Ричардом оппозиция внутри страны объединилась с Ланкастерами, жившими за границей и жаждавшими вернуть себе утраченные позиции и обогатиться за счет рода Йорков. Они решили свергнуть Ричарда силой оружия. Претендентом на трон дружно был избран до тех пор неизвестный, хотя и чрезвычайно богатый Генрих Тюдор, герцог Ричмондский, который в то время, когда Эдуард сводил счеты с Ланкастерами, нашел себе убежище при дворе французского короля.
Во Франции Генрих собрал сильное войско и высадился с ним на побережье Уэльса. 22 августа 1485 года на Босвортском поле близ Лейкастера он сразился с Ричардом. Там Ричард потерял коня, корону и жизнь. Когда весть о его смерти дошла до Йорка, члены магистрата записали в городскую книгу: "В этот день король наш добрый Ричард был подло убит к великому горю и печали города сего". Согласно балладе того времени, Ричард перед битвой надел на шлем золотую корону, чтобы, если он падет в бою, погибнуть как король. Корону потом нашли солдаты в терновых кустах. Корону, за которую тридцать лет два могущественных рода вели упорную войну не на жизнь, а на смерть, в которой нередко решающее слово оставалось за топором палача или кинжалом наемного убийцы, теперь, спустя несколько часов после битвы, присвоил себе их дальний родственник - Генрих Тюдор из Ричмонда. "
http://www.100top.ru/encyclopedia/a...articleid=10436
Coeur-de-Lion & Mastermind
"Туманный край, суровый Альбион"
Coeur-de-Lion & Mastermind
Я всегда буду помнить твой легкий загадочный смайлик.
Coeur-de-Lion & Mastermind
А настроение, как будто уже пятница :-)
А не подавить ли нам Спартака...
А не подавить ли нам Спартака...
Coeur-de-Lion & Mastermind
Тауэрский ворон
Coeur-de-Lion & Mastermind
Масяня... Я знал ее, Горацио. 
Coeur-de-Lion & Mastermind
И снова суровая действительность порвала кого-то как Тузик грелку.
Coeur-de-Lion & Mastermind
Раздражают некоторые особы, с которыми мы друг друга и знать не знаем, и вдруг предъявляющие тебе какие-то моральные требования, которые их никаким боком не касаются. Просто кому-то что-то померещилось. Чихать я хотел.
(Почти из той же серии, что сообщение Стороной о религии.)
(Почти из той же серии, что сообщение Стороной о религии.)
Coeur-de-Lion & Mastermind
Чего-то я не понимаю.
Минус восемь на градуснике, а на улице лужи и ощущение, что тает все.
Минус восемь на градуснике, а на улице лужи и ощущение, что тает все.
среда, 12 февраля 2003
Coeur-de-Lion & Mastermind
Эта бредовая мысль преследует меня с утра :-) Конечно, у всех свои склонности, и у всех свои обстоятельства, свои враги, и все же... Конечно, не все варианты перечислил, если что, дополняйте в комментах!
Вопрос: Куда бы вы предпочли нанести удар врагу:
| 1. В спину | 0 | (0%) | |
| 2. В челюсть | 0 | (0%) | |
| 3. Под дых | 2 | (11.76%) | |
| 4. Не по-джентльменски... :-) | 1 | (5.88%) | |
| 5. Морально | 2 | (11.76%) | |
| 6. Стереть в порошок любым способом, не стесняясь в средствах... | 12 | (70.59%) | |
| Всего: | 17 | ||
Coeur-de-Lion & Mastermind
Мечта поэта... :-)
Coeur-de-Lion & Mastermind
Полночь, раз, была глухая; мысли - вялы и усталы,
Множество преданий странных в старой книге я прочел,
Грезил в зыбкой полудреме, и услышал незнакомый
Звук, как стук - неясный, скромный, в дверь жилища моего.
“Видно, гость, - пробормотал я, - у жилища моего.
Путник - только и всего.”
Помню ясно, как вчера я - был Декабрь, и догорая,
Угольки, как души, тая, рассыпались в прах и сор.
Жаждал утра я со страстью; дел себе искал напрасно,
В море книг топил несчастье, - спи, погибшая Линор, -
Незабвенный, лучезарный, ангел с именем Линор, -
Имя здесь - ничто, с тех пор.
Тут, звенящий тихий шорох заскользил в пурпурных шторах,
Ужасом пронзив, какого прежде я не знал еще;
И, чтоб сердце успокоить, повторил себе я строго:
“Это гость, что ищет крова - у жилища моего.
Путник поздний ищет крова у жилища моего.
Путник, только и всего.”
Дрожь в душе своей унявши, я решил не медлить дальше,
“Сэр, - сказал, - Мадам, быть может, - право, искренней всего,
Умоляю вас, простите, был ваш стук настолько тихим,
Деликатнейшим и тихим в дверь жилища моего,
Что я вас едва расслышал.” - Отпер дверь... И - никого.
Тьма лишь, больше ничего.
Я стоял, ошеломленный, в тьму глядящий, напряженный,
Дикой грезою пронзенный, небывалой до сих пор...
Долго ждал, но тьма молчала, больше знака не давала.
И одно лишь было слово здесь обронено: “Линор?” -
Я шепнул его, и эхо мне вернуло вздох: “Линор!”
Ясный вздох - и явный вздор.
В дом пустой вернувшись снова, с болью в сердце - нет ей слова,
Вскоре стук услышал новый - громче прежнего того.
“Видно, - я сказал, - там что-то бьет в оконную решетку.
Надо бы проверить, что там странно так стучит в окно.
Только сердце успокою, и взгляну, что бьет в окно.
Ветер лишь, скорей всего!”
Только распахнул я ставни, как влетел, шумя крылами,
В дом мой Ворон величавый, очевидец тьмы времен.
И надменно, без почтенья, без малейшего смущенья,
Будто лорд, без приглашенья, важно сел над дверью он -
Заскочив на бюст Паллады, важно, будто бы на трон, -
Сел, и все, и замер он.
И при виде черной птицы, смог я вдруг развеселиться,
Словно шутка над испугом - этот траурный убор.
“Хоть хохол торчит - не очень, не пуглив ты, это точно, -
Я признал. - Зловещий Ворон, знающий Ночной простор -
Как зовешься, покоривший Ночь - Плутона злой простор?”
Ворон каркнул - “Nevermore!”
Потрясен я был нескладной птицей, говорившей складно,
Пусть ответ ее, конечно, был не складный разговор;
Невозможно согласиться, чтоб к кому влетела птица,
Осчастливив тем, что села, как еще один затвор, -
На скульптурный бюст над дверью, будто чудище-затвор, -
С этой кличкой - “Nevermore”.
Но сидел он отрешенно, так сказав, на бюсте, словно,
Вместе с этим странным словом жизнь покинула его,
Ничего не добавляя, ни пера не поправляя -
Лишь когда пробормотал я, “Как друзья все, до сих пор -
Утром он меня оставит, как Надежды, до сих пор.” -
Вдруг изрек он: “Nevermore.”
От внезапности я вздрогнул - да и кстати было слово.
“Несомненно, - я промолвил, - заучил он этот вздор -
Вздох хозяина, чьи беды не давали видеть света,
И печалям стал ответом, как припев иль заговор -
И надеждам отпеваньем - тот тоскливый заговор:
“О, довольно - nevermore.””
Но, как прежде, эта птица - повод, в шутке, мне забыться;
Кресло к двери развернул я, к бюсту, к Ворону в упор,
И на бархат опустился, и в фантазии пустился,
Сочиняя, что пророчил мне посланец давних пор -
Черный, мрачный и ужасный очевидец давних пор,
Мне прокаркав: “Nevermore.”
Так сидел я, в размышленье, но уже без обращенья
К птице, чьи глаза сверкали, в сердце мне вжигая взор,
И мечтал я, отдыхая, мягкий бархат приминая,
Что свет лампы, обтекая, в странный превращал узор.
Фиолетовый тот бархат, тот причудливый узор,
Ей не смять, ах, nevermore!
Воздух, в сладком представленье, загустел в хмельном куренье -
Серафим махнул кадилом, став незримо на ковер.
“Бедный грешник, - тут вскричал я, - Божьи ангелы, слетая,
Дарят отдых, мир, непентес горькой скорби о Линор;
Жадно пей благой непентес - пей, и позабудь Линор!”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
Я сказал: “Исчадье ада! - Ворон вещий, или дьявол! -
Послан ли сюда Лукавым, или брошен в сей простор
Ты неистовой стихией, в царство колдовской пустыни,
В дом, где Ужасом все стынет - о, ответь мне, вещий взор -
Ждет ли Галаад целебный? - заклинаю, вещий взор!”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
Я сказал: “Исчадье ада! - Ворон вещий, или дьявол! -
В Небесах, что Бог над нами, возлюбивший нас, простер -
Предреки: душе скорбящей, ныне далеко бродящей,
Встретится святая дева - ангел с именем Линор,
Незабвенный, лучезарный ангел с именем Линор.”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
“Птица-бес, ты стала лишней! - завопил я тут, вскочивши. -
Убирайся - в Ночь, и Бурю, и Плутона злой простор! -
Черных перьев не роняя, знака лжи не оставляя,
Дом немедля покидая - наш закончен разговор!
Клюв свой вынь навек из сердца, прочь же, кончен разговор!”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
И сидит, сидит неслышно, не взлетая, неподвижно,
Дремлет на Палладе бледной черный демон до сих пор;
Но глаза его сверкают, ничего не упускают,
В свете лампы он роняет тень на вытертый ковер.
И душе моей из тени, тяжко павшей на ковер,
Не подняться - nevermore.
перевод - февраль 1999
Множество преданий странных в старой книге я прочел,
Грезил в зыбкой полудреме, и услышал незнакомый
Звук, как стук - неясный, скромный, в дверь жилища моего.
“Видно, гость, - пробормотал я, - у жилища моего.
Путник - только и всего.”
Помню ясно, как вчера я - был Декабрь, и догорая,
Угольки, как души, тая, рассыпались в прах и сор.
Жаждал утра я со страстью; дел себе искал напрасно,
В море книг топил несчастье, - спи, погибшая Линор, -
Незабвенный, лучезарный, ангел с именем Линор, -
Имя здесь - ничто, с тех пор.
Тут, звенящий тихий шорох заскользил в пурпурных шторах,
Ужасом пронзив, какого прежде я не знал еще;
И, чтоб сердце успокоить, повторил себе я строго:
“Это гость, что ищет крова - у жилища моего.
Путник поздний ищет крова у жилища моего.
Путник, только и всего.”
Дрожь в душе своей унявши, я решил не медлить дальше,
“Сэр, - сказал, - Мадам, быть может, - право, искренней всего,
Умоляю вас, простите, был ваш стук настолько тихим,
Деликатнейшим и тихим в дверь жилища моего,
Что я вас едва расслышал.” - Отпер дверь... И - никого.
Тьма лишь, больше ничего.
Я стоял, ошеломленный, в тьму глядящий, напряженный,
Дикой грезою пронзенный, небывалой до сих пор...
Долго ждал, но тьма молчала, больше знака не давала.
И одно лишь было слово здесь обронено: “Линор?” -
Я шепнул его, и эхо мне вернуло вздох: “Линор!”
Ясный вздох - и явный вздор.
В дом пустой вернувшись снова, с болью в сердце - нет ей слова,
Вскоре стук услышал новый - громче прежнего того.
“Видно, - я сказал, - там что-то бьет в оконную решетку.
Надо бы проверить, что там странно так стучит в окно.
Только сердце успокою, и взгляну, что бьет в окно.
Ветер лишь, скорей всего!”
Только распахнул я ставни, как влетел, шумя крылами,
В дом мой Ворон величавый, очевидец тьмы времен.
И надменно, без почтенья, без малейшего смущенья,
Будто лорд, без приглашенья, важно сел над дверью он -
Заскочив на бюст Паллады, важно, будто бы на трон, -
Сел, и все, и замер он.
И при виде черной птицы, смог я вдруг развеселиться,
Словно шутка над испугом - этот траурный убор.
“Хоть хохол торчит - не очень, не пуглив ты, это точно, -
Я признал. - Зловещий Ворон, знающий Ночной простор -
Как зовешься, покоривший Ночь - Плутона злой простор?”
Ворон каркнул - “Nevermore!”
Потрясен я был нескладной птицей, говорившей складно,
Пусть ответ ее, конечно, был не складный разговор;
Невозможно согласиться, чтоб к кому влетела птица,
Осчастливив тем, что села, как еще один затвор, -
На скульптурный бюст над дверью, будто чудище-затвор, -
С этой кличкой - “Nevermore”.
Но сидел он отрешенно, так сказав, на бюсте, словно,
Вместе с этим странным словом жизнь покинула его,
Ничего не добавляя, ни пера не поправляя -
Лишь когда пробормотал я, “Как друзья все, до сих пор -
Утром он меня оставит, как Надежды, до сих пор.” -
Вдруг изрек он: “Nevermore.”
От внезапности я вздрогнул - да и кстати было слово.
“Несомненно, - я промолвил, - заучил он этот вздор -
Вздох хозяина, чьи беды не давали видеть света,
И печалям стал ответом, как припев иль заговор -
И надеждам отпеваньем - тот тоскливый заговор:
“О, довольно - nevermore.””
Но, как прежде, эта птица - повод, в шутке, мне забыться;
Кресло к двери развернул я, к бюсту, к Ворону в упор,
И на бархат опустился, и в фантазии пустился,
Сочиняя, что пророчил мне посланец давних пор -
Черный, мрачный и ужасный очевидец давних пор,
Мне прокаркав: “Nevermore.”
Так сидел я, в размышленье, но уже без обращенья
К птице, чьи глаза сверкали, в сердце мне вжигая взор,
И мечтал я, отдыхая, мягкий бархат приминая,
Что свет лампы, обтекая, в странный превращал узор.
Фиолетовый тот бархат, тот причудливый узор,
Ей не смять, ах, nevermore!
Воздух, в сладком представленье, загустел в хмельном куренье -
Серафим махнул кадилом, став незримо на ковер.
“Бедный грешник, - тут вскричал я, - Божьи ангелы, слетая,
Дарят отдых, мир, непентес горькой скорби о Линор;
Жадно пей благой непентес - пей, и позабудь Линор!”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
Я сказал: “Исчадье ада! - Ворон вещий, или дьявол! -
Послан ли сюда Лукавым, или брошен в сей простор
Ты неистовой стихией, в царство колдовской пустыни,
В дом, где Ужасом все стынет - о, ответь мне, вещий взор -
Ждет ли Галаад целебный? - заклинаю, вещий взор!”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
Я сказал: “Исчадье ада! - Ворон вещий, или дьявол! -
В Небесах, что Бог над нами, возлюбивший нас, простер -
Предреки: душе скорбящей, ныне далеко бродящей,
Встретится святая дева - ангел с именем Линор,
Незабвенный, лучезарный ангел с именем Линор.”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
“Птица-бес, ты стала лишней! - завопил я тут, вскочивши. -
Убирайся - в Ночь, и Бурю, и Плутона злой простор! -
Черных перьев не роняя, знака лжи не оставляя,
Дом немедля покидая - наш закончен разговор!
Клюв свой вынь навек из сердца, прочь же, кончен разговор!”
Каркнул Ворон: “Nevermore.”
И сидит, сидит неслышно, не взлетая, неподвижно,
Дремлет на Палладе бледной черный демон до сих пор;
Но глаза его сверкают, ничего не упускают,
В свете лампы он роняет тень на вытертый ковер.
И душе моей из тени, тяжко павшей на ковер,
Не подняться - nevermore.
перевод - февраль 1999
Coeur-de-Lion & Mastermind
Берег Ирландии...
Coeur-de-Lion & Mastermind
"Ричард III Глостерский (1452 - 1485 гг.)
Король Англии с 1483 года, последний из династии Йорков; младший брат Эдуарда IV, герцог Глостер с 1461 года. Он принимал участие в войне Алой и Белой розы. Был регентом при 12-летнем Эдуарде V в 1483 году. Заключив его вместе с братом Ричардом в Тауэр, совершил государственный переворот и был коронован под именем Ричарда III 6 июля 1483 года. Сыновья Эдуарда IV - Эдуард V и Ричард - по приказу Ричарда III были убиты в Тауэре. Не исключено, что Ричард III приложил руку к убийству короля Генриха VI Ланкастера. Поздняя традиция изображает Ричарда III сухоруким, горбатым, с демоническим лицом - вспомним злобного карлика в шекспировской пьесе.
Ричард III провел ряд реформ, популярных в народе: упорядочил судопроизводство, запретил производить насильственные поборы, охранял интересы английского купечества. С 1483 года столкнулся с волной мятежей, затеянных сторонниками Ланкастеров. 7 августа 1485 года родственник Ланкастеров - Генрих Тюдор - высадился в Уэльсе. В состоявшейся у Босворта 22 августа 1485 года битве с его войсками Ричард III потерпел поражение и погиб. Битвой при Босворте закончилась война Алой и Белой розы."
Что ж, как говорится, кто побеждает, тот и историю заказывает... :-)
На самом деле, слышал версию, что и с родственники своими он не сам расправился, просто удачно подставили. Надо будет как-нибудь раскопать то исследование...
Вообще, совершенно обалденный сайт "Виртуальная Европа", советую посетить: http://europa.km.ru
Отрывок взят с этой страницы: http://europa.km.ru/gb/history6.htm
Король Англии с 1483 года, последний из династии Йорков; младший брат Эдуарда IV, герцог Глостер с 1461 года. Он принимал участие в войне Алой и Белой розы. Был регентом при 12-летнем Эдуарде V в 1483 году. Заключив его вместе с братом Ричардом в Тауэр, совершил государственный переворот и был коронован под именем Ричарда III 6 июля 1483 года. Сыновья Эдуарда IV - Эдуард V и Ричард - по приказу Ричарда III были убиты в Тауэре. Не исключено, что Ричард III приложил руку к убийству короля Генриха VI Ланкастера. Поздняя традиция изображает Ричарда III сухоруким, горбатым, с демоническим лицом - вспомним злобного карлика в шекспировской пьесе.
Ричард III провел ряд реформ, популярных в народе: упорядочил судопроизводство, запретил производить насильственные поборы, охранял интересы английского купечества. С 1483 года столкнулся с волной мятежей, затеянных сторонниками Ланкастеров. 7 августа 1485 года родственник Ланкастеров - Генрих Тюдор - высадился в Уэльсе. В состоявшейся у Босворта 22 августа 1485 года битве с его войсками Ричард III потерпел поражение и погиб. Битвой при Босворте закончилась война Алой и Белой розы."
Что ж, как говорится, кто побеждает, тот и историю заказывает... :-)
На самом деле, слышал версию, что и с родственники своими он не сам расправился, просто удачно подставили. Надо будет как-нибудь раскопать то исследование...
Вообще, совершенно обалденный сайт "Виртуальная Европа", советую посетить: http://europa.km.ru
Отрывок взят с этой страницы: http://europa.km.ru/gb/history6.htm
Coeur-de-Lion & Mastermind
А вот в этой комнате Тауэра, по преданию, был убит Генрих VI, по преданию же, убийцей был сам Ричард Глостер, будущий Ричард III.
Coeur-de-Lion & Mastermind
Очередной перевод "Колодца и маятника" для желающих:
http://www.proza.ru:8004/texts/2001/07/16-24.html
http://www.proza.ru:8004/texts/2001/07/16-24.html
Coeur-de-Lion & Mastermind
"Святая простота - хуже воровства."
Coeur-de-Lion & Mastermind
"Каждый человек - кузнец своего счастья."
"А зачем нам кузнец? - подумало счастье. - Кузнец нам не нужен..."
"А зачем нам кузнец? - подумало счастье. - Кузнец нам не нужен..."