Сходил в любимую кулинарку, набрал всякого вкусного и готового на несколько дней, а они что-то обрадовались и сделали мне мой любимый кофе, который обычно у них беру, в подарок Эспрессо с сиропом лайма, еще и бутылочку воды к нему приложили
Прямо интересно, к чему бы это (Радуются, что не засел за баррикаду из упаковок с гречкой?) )

---

Наконец внезапно починили интернет
Зато успел дочитать Леонгарда и почти досмотреть "Войну токов"

---

"Настоящие боги приближаются. И они очень злы".

Красиво звучит (Ответ фэнтези со стороны научной фантастики. Сопротивление бесполезно)

@темы: Кино

---

Скользкие дорожки (блок R+)

"Пренебречь, вальсируем" и "Скользкие дорожки". На этом завершаются ЗФБ-шные приключения Мисси и Мастера. Драббл я тут ставлю вперед, так как предположительно он предшествует «Скользким дорожкам», на которых пока заканчивается серия. Но строго говоря, он для серии необязателен - просто виньетка сбоку (зато почти под "Валленштайна")

Пренебречь, вальсируем
драббл, 967 слов, джен, псевдобатальная зарисовка, POV, R
Персонажи: Симм!Мастер, Мисси
Часть цикла «Миссия "Мисси"».

Мы вальсировали под грохочущей канонадой. Вокруг рвались снаряды, взметались клубы земли и пыли, заслоняющие небеса, обломки орудий и укреплений, клочья тряпья и плоти. Пахло гарью и кровью.
– Не очень здоровое времяпрепровождение, не находишь, дорогой? – промурлыкала Мисси куда-то в область моего плеча.

– Обычное, не так ли? Котел взаимодействия, реакции и перерождения… – Мимо нас пролетела чья-то оторванная половина туловища, сопровождаемая шлейфом вываливающихся, развевающихся веселыми лентами, внутренностей – как подношения, превратившиеся в ленты на майском дереве.
Мы танцевали, будто в глазу бури, под ритм дрожи, в которой тряслась земля. Защитное поле наших ТАРДИС оберегало нас, не пропуская ничего опасного, но кое-какие мелочи, не представляющие угрозы, то и дело прорывались через заслон. Ну, в том и была суть – чтобы на деле находиться на месте действия, чувствовать все происходящее.
– Быть может, так выглядели бы сталкивающиеся элементарные частицы, если бы могли высказать свое мнение. Если бы у них были лица, семьи, о которых они могли бы поведать и тревожиться, мечты, которые они могли бы потерять… Так выглядит вечность под всеми ее нарядами – кровь и ободранная, обожженная плоть. Содержимое кишок и черепных коробок…
А вот и еще один вьющийся «перламутровый серпантин» из глубин чьей-то более ничем не прикрытой, открытой всем ветрам и терзаниям утробы, взмывающий в небеса гордо, как воздушный змей!..
– Мы с тобой всегда были немного «ку-ку», да, дорогой? – ласково усмехнулась Мисси.
– Разве? – я решил подыграть: – Разве безумцы не видят эту реальность отчетливее тех, что зовут себя здравомыслящими людьми, – полностью захваченных иллюзиями о нормальности и собственной благости, прячущих голову в песок…
В это мгновение комья взлетевшей в небо земли, сдобренной паленым мясом и нагретым железом, посыпались нам за шиворот. Не слишком много, но ощутимо. Мисси возмущенно потрясла головой, стряхивая мусор из прически и что-то прошипела сквозь зубы, затем коротко рассмеялась, в любом случае, с такта мы не сбились.
– Они не видят очевидного, – продолжил я. – Не видят, что все стоит на крови и смерти, на самых жестоких безжалостных столкновениях. Именно это рождает их такими, каковы они есть. Слепцами, готовыми убивать, медленно разрывать друг друга на кусочки, в любом смысле этих слов, но никогда не признающих, на что они способны, лелеющими уверенность в том, что они добрые люди, и погрязших в «банальности зла», когда им прикажут – потому что все в их душах радостно откликается на этот приказ, поет и ликует.
– А мы? – подначивающе спросила Мисси.
– Мы – это мы. Мы отлично осознаем весь этот кошмар.
– Но все еще думаем, что можем быть добры хоть к кому-то?
– Ты мне скажи! – усмехнулся я. – Что до меня… ты – это просто тоже я. Но есть ли что-то еще?..
– Давай подумаем, – промурлыкала Мисси. – А что, если ты – это не только ты и я?
– Думаешь, что нас много? – переспросил я немного напряженно.
– Что, если любая сознающая себя тварь – какая-то версия нас? Да… вот и та, чья конечность только что пролетела мимо… – и вот эта, чьи мозги мы только что растоптали каблуками, и вот это скорбное переплетение вонючих разорванных кишок?
– Мисси, не усугубляй, – попросил я мягко. – Если так, то в конечном счете мы не только все осознающие себя существа, а вся огромная бездушная Вселенная. Которая, в мимолетном любопытстве бессчетных отдельных частностей внутри этого абсолютного нуля, поглядывает на себя бессчетным количеством изумленно моргающих и тут же закрывающихся глазков, восхищаясь и ужасаясь. Мы лишь наиболее устойчивые из них, наиболее осознающие себя. А со всеми прочими… ну, можешь считать, что у нас был очень-очень далекий общий предок в виде однажды взорвавшейся сверхплотной точки. Да, мы кружим по почти что собственной плоти и крови, попираем собственные расчлененные тела, и все еще кружимся в танце!
– И все они – танцуют! – пробормотала Мисси. – Вбитые в землю, разорванные, разложившиеся. Их души танцуют. В нас. В миге смертельного упоения, в вечности тех, кто будет попирать их кости и прах.
– Красиво, не правда ли? – шепнул я ей.
– Что-то в этом есть, – усмехнулась Мисси. – Но все мы можем двигаться вперед из этих смрадных братских могил. Мы не обязаны находиться здесь.
– Серьезно? – вежливо спросил я.
– Как знать, дорогой, как знать.
Мы кружили на самой границе защитного поля. Фильтры восприятия делали нас невидимыми. Мы были незримы, неуязвимы и отстраненны, посреди грохочущей и вопящей круговерти, как боги. Пропитанная кровью почва утробно хлюпала и чавкала под нашими ногами, переваривала и ждала еще щедрых подношений, чтобы жадно поглотить их. В вышине просвистел выбитый у кого-то из рук и сорванный со своей основы, вращающийся штык. У кого-то в поле моего зрения, совсем рядом, снесло отлетевшим искореженным металлическим обломком крышку черепа, и разбитое ударом – и взбитое, как яйцо венчиком, – мозговое вещество выплеснулось, как густой суп из опрокинутой супницы. Люди бы и не заметили подобных мелочей сразу – разве что в замедленной киносъемке. Ущерб они оценят потом, когда пройдут их собственные азарт и упоение. Но мы, с нашей скоростью восприятия и обработки информации, все видели и замечали. И мы и пальцем не тронули тут никого! Все это они делали с собой сами. Просто таков порядок вещей. Самой жизни. Она любит жирную удобренную почву. Чтобы кто-то процветал и развивался, многие должны умереть. Может, это не то чтобы весело… Хотя обычно я все же предпочитаю считать наоборот, но сейчас я чувствовал грусть, возможно, льющуюся только из сознания Мисси. Сентиментальное, романтическое чувство, которое лишь придавало остроты этому танцу. А может, грустно было и мне, хотя я давно себе в подобном не признавался. Но, может, это лишь от того, что все происходило само по себе, а я не был к этому причастен? Не дирижировал этим оркестром? И все же он играл. Как будто всегда мог играть без меня. Эта мысль показалась почти невыносимой. Я закрыл глаза, продолжая ощущать склоненную на мое плечо голову Мисси.
Раз-два-три… Раз-два-три… Раз-два-три…
Проклятая Вселенная, да как она смела?!..
– Может, хочешь остановить это? – внезапно спросила Мисси. – Всем назло?
– Нет смысла. Если этот конфликт не пожрет сам себя, очень многое еще не решится, не дойдет до абсурда и до новых решений. Не ужаснет, не разбудит тех, кто останется…
Мисси вздохнула.
– Да, и то верно. Раз-два-три… Раз-два-три… Раз-два-три… раз… Дорогой, тебе за лацкан залетел чей-то глаз!

Скользкие дорожки
миди, 4790 слов, джен, юмор, кровавая каша, тайми-вайми, fix-it, R, AU, POV, кровь-кишки, канализация, антигерои
Персонажи: Симм!Мастер, Мисси,

спойлер

Нардол, камео:

спойлер

Билл Поттс, Хезер, стекляшка, Жорж (синий уборщик)
Часть цикла «Миссия "Мисси"»

Ничего не имею против хорошей резни, но торчать в канализации по колено в кровище и чьих-то внутренностях то еще удовольствие! Мисси явно придерживалась моего мнения. Представляю, что там творилось с ее юбками, не говоря уже о туфельках. Она раздраженно ковырялась в пузырящейся вокруг жиже кончиком зонтика.

– Так-так… вот это у нас, как я понимаю, желудок! – подцепив смачно хлюпнувший орган острием, она приподняла его в, с позволения сказать, воздух. – Уронила обратно и продолжила ковыряться. – Легкое. Смотри-ка, да это точно легкое курильщика! Какие художественные опухоли! Ему апгрейд явно пошел на пользу… А этот кусок трахеи… – Она сокрушенно поцокала языком. – Какое нерациональное использование кожи – хоть бы сумочек, что ли, нашили…
– Мисси, какая, к дьяволу, разница?!.. Зачем киберлюдям сумочки?! Лучше помогла бы мне с этой проклятой решеткой!
Мы старались не использовать технику, чтобы нас не засекли раньше времени. Отстреливаясь в самом начале, мы обнаружили, что они реагируют на всплески энергии от нашего оружия, как на маячки, и стремятся стягиваться в одну точку со всех концов города. Проклятый Доктор! Вот зачем он раньше времени активировал в них программу распознавания таймлордов? А теперь эти сукины дети… Э, гм, ладно, бывшие мои создания еще и эволюционировали слишком быстро и даже преждевременно совершили так называемый Исход с мондасианского Ковчега, который… едва ли вообще все еще болтается у черной дыры, скорее всего разобранный на запчасти. Далее они достигли ближайшей системы, где мы по случайности с ними и столкнулись. А заодно обнаружили, что старая программа все еще активна и не утрачена в ходе их бурной эволюции без присмотра.
– Лови! – с дьявольской усмешкой воскликнула Мисси, поддев кончиком зонтика очередной орган и отбив в мою сторону, как шайбу клюшкой.
– Мисси!.. – зарычал я возмущенно, едва увернувшись. Сердце впечаталось в осклизлую каменную кладку.
– Валентинка, дорогой! – объявила она издевательски. – Подожди, я найду вторую!..
– Ладно, пусть именно эти чертовы киберлюди – моя вина (и Доктора – между прочим!), но можно подумать, ты своих не создавала!
– Мои были гораздо аккуратнее, – надменно заметила Мисси, – и куда больше знали толк в утилитарности! Ох уж эти мужчины – даже в голову не приходит прибирать за собой!
– Какие, право, мелочи!.. – Не говоря о том, что в этой неакккуратности были свои плюсы. Я хотел, чтобы они сеяли ужас, когда мы, наконец, вторгнемся на Галлифрей. Месть так месть – чем кошмарнее они разрывали бы своих жертв в клочки, – а на огромном поле битвы им не приходилось бы заботиться даже о той элементарной аккуратности, которую они могли себе позволить в привычных условиях, – тем сильнее это деморализовывало бы оставшихся. Правда, я не был в полной уверенности, не дойдут ли они до большей аккуратности сами в итоге эволюции, но это уже были совсем, совсем незначительные детали… Кроме того, ведь запланировано было множество армий, и они не могли развиваться совсем уж равномерно, без разлета в плюс-минус… Какая-то из этих мыслей, а может, просто разливавшиеся под осклизлыми сводами жуткие миазмы, что-то сдвинули в моей голове, я будто наяву увидел с удивительной четкостью, как на экране ТАРДИС, раздираемые заживо тела соотечественников, избавленные от доспехов и мантий, в которых они прятались, будто далеки в своих панцирях, сдираемую кожу, выпускаемые дымящиеся внутренности, ломаемые кости, чтобы лучше подходили к новой броне, к которой был изрядный запас шарниров вместо ненадежных суставов, извлекаемые пучки нервной ткани, чтобы напрямую подсоединить их к контактам… Да-да, будто опять накатил тот сон, в котором все начиналось так славно, а заканчивалось… я вздрогнул, стряхивая не ко времени нашедшее наваждение, и поспешно отдернул голову от ржавой толстой решетки, к которой успел привалиться виском, будто и правда на мгновение заснув, одновременно с окликом Мисси:
– Ты там решил вздремнуть, дорогой? – В ее ворчании проскользнула умилившая нотка тревоги.
– Мне нужен твой зонтик, – заявил я решительно, вернулся на пару шагов к ней по пузырящемуся кровавому супу, забрал зонтик и использовал его вместо рычага. Решетка, наконец, соскочила с петель. – Отлично получилось! Давай выбираться!
Протянув руку, я помог ей перебраться со всеми ее юбками через порожек.
– Послушай… а почему ты никогда не зовешь меня по имени? – Самое время, конечно, интересоваться… но не заниматься же исключительно созерцанием тошнотворных окрестностей.
– Хм… А ты бы стал?
– Ну… Это же просто имя, не то чтобы что-то там…
– Да-да, конечно, – саркастично усмехнулась она.
– Ну не для тебя, уж точно. Ведь я же зову тебя по имени!
– Верно-верно. А ты замечаешь мааааленькую разницу, что есть в наших именах?
– Мм… у тебя женская версия.
– И все?
– Ты ее еще зачем-то сделала игриво-уменьшительной…
– И!..
– Что – и?
– И мое имя уже не вызывает внутреннего протеста. Практически ни у кого. Вхожу через маленькую калитку… и вот уже не нужно захватывать усадьбу, она вся моя!
– Э…
– Ты все понял, – констатировала Мисси.
– Ладно… И все-таки…
Я не договорил, так как по верхней галерее, на которую мы выбрались, хлынул свежий… не то чтобы буквально свежий, поток отходов.
– Проклятье!..
Мы прижались к стенам, пока нас не сбило с ног на омерзительно скользкой поверхности.
– Сколько у людей может быть кишок, а?! – вырвалось у меня.
– О, смотри, мозги с глазами поплыли! Видимо, бракованные…
– А что это за звук? – спросил я с недоумением.
Все кругом бурлило, хлюпало, то и дело исторгало газы, звуки отражались от тяжелых сводов, но этот казался очень странным. Так мог бы подвывать ветер, только это определенно был не ветер. Это было что-то живое. Пока еще живое.
– Оу… – четко произнесла Мисси.
Посреди кровавой каши плыло нечто шевелящееся не только от общего движения жидкости. Нет, не собака. Человек или его остатки.
– Наверное, случайно уронили в мусор, – предположил я. – Попало в контейнер, потеряло сознание, по звукам не обнаружили, а потом все вместе сбросили сюда.
– Почему «оно»? – поинтересовалась Мисси.
– А ты можешь угадать, кем оно было? Что с плечами, что с тазом какая-то беда, конечности отпилены, вставлена только пара шарниров, все облеплено не пойми чем…
– А по голосу?
– Тоже без понятия, есть варианты.
Мисси вздохнула и вытянула зонтик. Я не сразу понял, что она хочет сделать, и не успел ей помешать.
– Что ты делаешь? – воскликнул я одновременно с выстрелом. Подвывания прекратились.
– А есть варианты?
– Зачем?!
– Потому что я «Смерть, разрушительница миров!..» – огрызнулась Мисси.
– Да само бы сдохло! Нас же выследят!.. Давай быстрее! Судя по карте, мы уже близко!
Я схватил ее за руку, и бодро потащил вперед по коллектору навстречу уже ослабевшему и не столь сносящему потоку. Если пробежать оставшийся участок не теряя времени и вылезти из ближайшего люка к нашим ТАРДИС (останется еще понадеяться, что киберлюдей там изначально ошивается немного и не составит особого труда отбиться), то этот выстрел не сыграет особой роли.
– Какой ты темпераментный, дорогой! – усмехнулась Мисси, двигаясь за мной в кильватере. – Я определенно должна тебе вторую валентинку.
– Перестань шутить! Что за самоубийственное поведение?!
Мисси за моей спиной одновременно давилась смехом и рвотными позывами.
– Зато смотри как мы взбодрились!
– Да уж…
Мы добрались до лестницы. Чем-то прижатую заклинившую крышку люка пришлось тоже вынести выстрелами. По счастью на ней не оказался рухнувший дом или припаркованный танк. Естественно, я выскочил первым. Хотя даму принято пропускать вперед, но вы же представляете, что у Мисси творилось с юбками?! Так что мне удобнее было и выскакивать, и отстреливаться (как раз из-за двух сразу углов шустро потянулись цепочки бронированных «сверхчеловеков»), и вытянуть «спутницу жизни» за руку из колодца.
– Давай! Бегом!
– Уж сама догадаюсь! – ехидно парировала Мисси, и тут же подстрелила кого-то за моей спиной из своего зонтика, выпархивая из разверстой клоаки в вихре багровых брызг.
Пригнувшись, мы понеслись к своим ТАРДИС, успешно избежав выстрелов неприятеля. Потом вышла заминка с ключами, но мы благополучно с ними справились и оказались «в домике» прежде, чем нам сумели фатально помешать. Теперь они могли сколько угодно оглушительно грохотать, колотя и стреляя по закрытым дверям. Они все еще были слишком примитивны, чтобы проникнуть внутрь.
Первым делом мы дематериализовали обе машины – мы заранее договорились о точке рандеву в пространстве, материализовались в открытом космосе и вышли на связь.
– Кошмарно выглядишь! – заявил я с ухмылкой. На самом деле, учитывая, что мы управляли машинами времени, мы могли встретиться по-настоящему далеко не сразу, так что меня и впрямь обрадовало, что Мисси тоже не все равно, и она не отправилась провести целую жизнь где-то еще, прежде чем подоспеть к встрече. Я созерцал ее жуткий вид с затаенным восторгом.
– Спасибо, дорогой, ты тоже…
– Нет, серьезно! Как настоящая Разрушительница миров! Укладку прически кровавой пастой а-ля Медуза Горгона определенно надо ввести в моду!
– Завел бы ты зеркало, дорогой! Собственно, в некотором роде ты на него и смотришь.
– Ну да… Что ж, мы благополучно вырвались, теперь самое главное поскорее отмыться и включить в ТАРДИС автоматическую уборку.
– Хватит это терпеть! – воскликнула Мисси, свирепо ткнув в пол острием окровавленного зонтика. – С этим надо разобраться раз и навсегда!
– С чем? – я удивленно поднял брови.
– С мондасианским Ковчегом!
– Да какая разница…
– Тебе не мешают разгуливающие по пространству киберлюди, охотящиеся на повелителей времени? Мне – мешают!
– Ну да, они же могут наткнуться на Доктора… – начал я пренебрежительно.
– На нас они могут наткнуться, да еще и не обязательно в подходящее время!
– Гм…
– Их не существовало! Их существование сплошная аномалия. Никаких фиксированных точек мы не нарушим. Наоборот – поспособствуем равновесию!..
– Мисси, ты меня пугаешь…
– Сам прекрати самоубийственное поведение!
– Ну хорошо! Кстати об этом. Затеять авантюру с Планетой Палачей, чтобы вручить Троянского коня с собой внутри Доктору – это был немножечко не перебор?!
– А ты вывел этот вот… выводок! Если каждый раз удирать, надеясь, что разберется кто-то другой…
– Обычно в этом отлично помогает естественная энтропия!.. – вставил я.
– Сам себе места во Вселенной не оставишь!
– Она достаточно велика!
– Достаточно три раза угробить по трети и дело сделано, а можно и за один раз отлично управиться!
– Да что ты все рвешь и мечешь?..
– Ковчег! – рявкнула Мисси. – Мы должны его уничтожить.
– Не уверен, что прямо уж «должны», но уничтожить – почему бы и нет в конце концов?
– И переписать то будущее, в котором мы только что побывали!
– Да как скажешь! Все равно они теперь бракованные!.. Если бы еще перехватить контроль…
– Отлично, лови координаты. Встречаемся на мостике.
– Почему именно там?..
– Потому что мы не знаем точно, куда отправились Нардол и прочие переселенцы, мы прослушали детали, так как считали, что они нас не касаются! Да, кажется, они еще и применили специально случайный алгоритм – даже Доктор толком не знал, куда они направляются.
– Нардол?
– Соображай! Достаточно высокоразвитый андроид, который чертовски мог поспособствовать эволюции киберлюдей…
– Ага. Но что-то я сомневаюсь, что они со своими примитивными стандартами усвоили бы его технологии. – Тут, скорее, все равно были виноваты мы оба с Доктором, я – немного форсировав процесс, чтобы выбраться самому, Доктор – когда преждевременно активировал специфические предустановки. А потом мы еще и устроили догонялки по кораблю, задав вектор движения на практике.
– Но «есть варианты» и возможность!
– Ладно, есть. Значит, твой план – эвакуировать Нардола?
– Да, как минимум. А с мостика мы сверимся, где, на какой палубе, наблюдаются скопления форм жизни.
– Логично, – согласился я. – Встретимся там. – И, отключив экран, направился, наконец, в душ. Никакая высокотехнологичная грязеотталкивающая одежда не справилась бы с такой атакой органических отходов, какую мы недавно пережили. План теперь был ясен, можно наконец отдохнуть и привести себя в порядок, даже успеть слетать на какой-нибудь курорт. Но вот же черт… мы были слишком целеустремленны для этого, а не каким-нибудь Доктором!

И вот мы материализовались на мостике злополучного Ковчега. Который раз я уже возвращался сюда, хотя клялся себе никогда-никогда не возвращаться, если мне удастся с него убраться! Буквально проклятое место.
– Капитан! – взвизгнул мой старый синекожий миньон, имя которого я давно забыл, опуская свою монструозную пушку. Давно бы пора отобрать – оружие уборщикам не игрушка! Вокруг глаза у парня уверенно наливался спелый баклажан. – Вы вернулись! О, хвала небесам!..
Шумно сглотнув, он дико стрельнул глазами в сторону, на ТАРДИС в виде красной телефонной будки, из которой вышла Мисси и, уперев зонтик в пол и уложив на него обе руки, пристально посмотрела на уборщика.
– Зови меня Мастер, – велел я. Хватит уже старых игр в мондасианских капитанов.
– Да, Мастер, конечно, Мастер… – с готовностью завел синекожий. Уф, наконец-то, хоть кто-то… – Вы ведь заберете меня отсюда, правда? Вы придумали, как меня спасти?..
– Спасти? Дай-ка подумать! – я поднял в воздух палец и возвел глаза к потолку. – Пожалуй, нет. – И, развернувшись, выстрелил ему в лоб. Со стуком и весьма недоуменным видом мой старый синий друг рухнул на пол. Мисси неопределенно хмыкнула.
– Мостик наш! Прошу! – церемонно объявил я, приглашающе поведя рукой в сторону панели управления и мониторов.
– Умеешь ты разговаривать с людьми, ничего не скажу, – заметила Мисси, рассеянно переступая через синее медленно остывающее тело.
– Да было бы о чем разговаривать.
– Ну, в некотором роде. Хоть отмучался бедолага, натерпевшись космического ужаса в одиночестве.
– А я думал, ты оценишь, после Билл и все такое?..
– Оценю? Дай-ка подумать!.. – Мисси возвела палец и глаза к потолку.
– Мисси! – воскликнул я возмущённо.
Мисси проказливо хихикнула.
– Пожалуй, да! Нельзя же требовать от человека слишком многого сразу, верно?!
– Ох, Мисси!
Она нахально мне подмигнула и, пританцовывая, подплыла к мониторам. Ее платье было свежим до хруста, зонтик накрахмален, а шляпа украшена испускающими тонкий аромат фиалками.
– Так-так… – пробормотала она задумчиво и ткнула наманикюренным ногтем в экран. – Все ясно. Вот они. Теперь мы не совершим ошибки, как в прошлый раз, и не воспользуемся лифтом. Кроме того, для эвакуации сразу большой части населения ТАРДИС подойдет просто превосходно.
– Погоди, – предупреждающе сказал я. – Ты хочешь эвакуировать их всех?!
– Ну разумеется. Стала бы я размениваться на мелочи. Это отлично притормозит всю неприлично развивающуюся армию!
– Ладно, и куда мы их потом денем? Не станем же путешествовать со всей этой ордой, сеющей пшеницу и пасущей коров прямо внутри ТАРДИС!
– Какая извращенная фантазия, дорогой! Нет, конечно. Я заранее присмотрела для них подходящую планету. И пусть Нардол называет там именем Доктора какие угодно города!
– А! Я понял! – кивнул я, несколько покоробленный тем, что Мисси, кажется, успела заняться в промежутке между встречами, чем-то большим, чем подбором фиалок для шляпки – уже присмотрела подходящую планету. – Ты собираешься перещеголять его. Что бы он ни делал, ты можешь сделать лучше!.. И ведь правда – можешь, я уверен! Что ж, может быть, ты единственная разновидность Доктора, которую я способен вынести?
Мисси смерила меня возмущенным взглядом и фыркнула.
– Я не подписываюсь на это на постоянной основе!
– Спасибо! Просто камень с души! Но ты правда можешь гораздо лучше!.. И я, может быть?..
– Только не торопись! – Мисси небрежно кивнула на синий труп. – Должна же я оставить кому-то грязную работу.
– Ха-ха!
– И сохранить свои ручки чистыми и белыми!..
– О, нет-нет, не пугай меня!.. Подумай лучше о ТАРДИС. Со всеми возмущениями, которые мы тут имеем изначально, плюс наше собственное уже множественное вмешательство, следует быть предельно осторожными!
– Именно. Одну ТАРДИС оставим здесь, а на второй переместимся в Нардолвилль. Хорошее название, а? Мне нравится – Нардолвилль!..
– И чем это нам поможет? Если мы застрянем, придется просто забыть о дурацких соображениях, которых мы придерживались в прошлый раз, и вернуться на мостик на лифте.
Мисси вместо ответа вытянула руку и постучала себя по запястью, на котором красовался вихревой браслет.
– Не придется.
– Умно! – признал я.
– Неужели не завел себе такого? Мощности, чтобы выбраться из поля притяжения черной дыры может не хватить, но уж переместиться с палубы на палубу – проблем быть не должно.
– Верно.
Это напомнило мне еще кое о чем. Когда я бесился здесь, запертый с неисправной ТАРДИС, я сотни раз пытался мысленно связаться сам с собой где-то снаружи, транслируя, насколько это необходимые вещи – вихревые браслеты, запасные схемы дематериализации… Мисси ведь не могла этого помнить, раз на самом деле не была мной в будущем. Могла только уловить подобную трансляцию? Резонанс между нами все же был необычайно силен… если, конечно, все это не было чистой случайностью, наводящей Юнга и прочих на идеи о синхронии. Я молча извлек из внутреннего кармана свой вихревой браслет, добытый еще до того, как я выследил Мисси и мы начали этот «медовый месяц» совместных приключений, и тоже приладил на запястье. Если бы я еще завел привычку не забывать его в ТАРДИС, работавшей теперь снова как часы, нам бы не пришлось пробираться через канализацию, скрываясь от киберлюдей. Но Мисси, видимо, тоже забыла. Или этот омерзительный вояж просто показался ей хорошей шуткой? Это могло бы объяснить ее несколько большее, чем было бы нормальным, спокойствие. Но я еще раз пристально взглянул на безупречные складки ее хрустящего от свежести платья, и подумал, что все же вряд ли она стала бы так шутить намеренно. Просто иногда мы не ожидаем подвоха и полагаемся на привычные вещи, которые и сами по себе вполне надежны. А сейчас, когда оба знаем об опасности и необходимости ювелирной работы, подготовились лучше, еще и сразу после того, как окунулись в черт знает что почти по маковку. И все же тень подозрения осталась. Хоть и со смутной надеждой, что если бы дела пошли совсем плохо… Она бы меня там бросила, или нет?
С усилием оторвавшись от этих затягивающих в мрачный водоворот мыслей, я обратил внимание на ее взгляд, обращенный на монитор – сосредоточенный, печальный. У краешков губ и глаз обозначились скорбные морщинки. Если только она на самом деле попросту не забыла браслет, возможно, она считала, что не только я заслуживал того, чтобы окунуться как следует в дела рук своих, но и она сама. Пусть в некотором роде это одно и то же.
– Мисси, – позвал я мягко, вытягивая ее из ее собственного темного омута. – Мы, конечно, все равно собираемся кое-что переписать, но чем быстрее мы приступим… – Тем меньше времени пройдет в Нардолвилле и мы меньше запутаем и без того трещащие от натуги временные линии. Хотя я никогда не имел ничего против хороших аномалий, но чем больше резерв на нарушения, тем лучше. Договаривать все это уже не пришлось.
Мисси кивнула, приняла мою протянутую руку и слегка пожала. В сердцах чуточку отпустило – да, пожалуй, не оставила бы…
– Твоя ТАРДИС или моя? – спросил я.
– Пусть будет моя. Хоть и ненамного, но мне Нардол доверяет больше.
– Тут трудно спорить.
Мы вошли в «красную телефонную будку», в консольной которой разливались необычные для утилитарного помещения запахи кардамона и гвоздики, и Мисси деловито взялась за рычаги, навершия которых выглядели как шахматные фигурки из эбонита и слоновой кости, вводя координаты. На экранах возник почти знакомый идиллический пасторальный пейзаж под ясным, украшенным огромными цифрами, «небом»…

– …О, да ладно тебе, Нардол! – Я держал на прицеле огромного боевого робота, ощетинившегося лазерными пушками и относительно портативными гранатометами. Сквозь прозрачное окошко шлема высоко вверху виднелось искаженное яростью круглое личико Нардола. – Думаешь, Доктор бы это одобрил?
– Доктор отдал все за наше спасение, – прокричал Нардол через динамик. – И теперь опять вы?!..
– Нардол! – увещевающе проговорила Мисси. – Мы просто вернулись с подмогой!
– Да чтобы я хоть когда-нибудь еще поверил!..
– Разве ты ошибся тогда, когда попросил меня привести ТАРДИС на помощь Доктору?!
Нардол громко сопел. Направленные на нас угрожающие стволы зловеще дрожали. Но единственные произведенные выстрелы пока лишь предупреждающе просвистели над нашими головами.
– А где Доктор? – спросил он. – Где он сам?
– Снаружи! – ответил я. – Если хочешь еще когда-нибудь увидеть его, есть смысл тоже убраться с этого корабля!
– Никогда в жизни не поверю! – прогремел Нардол.
– Ну и не верь!
– Он готов был отдать за нас жизнь! Неужели вы теперь скажете, что это было ни к чему? Что можно было просто сбежать и «отправиться за помощью»?..
– Он и отдал! – довольно яростно ответила Мисси. – Чтобы выиграть время. Да, он не надеялся, что мы вернемся, но мы вернулись.
– Почему? – очень логично спросил Нардол. – И зачем тогда этот только что наврал, что Доктор снаружи?!
– Да потому что регенерировал! – воскликнул я. – Что каждый раз приходится объяснять, как маленьким!..
– А почему он не вернулся? – голос Нардола стал гораздо тише.
– Потому что думал, что вы тут и без него будете жить долго и счастливо! Но запущенный Исход продолжается!..
– Может, и вернулся бы, просто мы успели первыми, – перебила меня Мисси.
– Я лучше подожду Доктора! – упрямо пропыхтел Нардол.
– Плохая идея! – сказал я.
– Очень, очень плохая! – поддержала Мисси. – И все из-за тебя, Нардол!
– Из-за меня?! – У возмущенного андроида определенно «в зобу дыханье сперло».
– К вам уже пробивались разведчики киберлюдей? – спросил я.
– Я жду их во всеоружии! – объявил Нардол. – Я патрулирую палубу!.. – Само его вооружение подсказывало, что да – прорывались, хотя он и не ответил на вопрос прямо.
– В этом и проблема! – воскликнула Мисси. – Ты технический гений! Подумай, что будет, когда они доберутся до твоих технологий! Они их используют! А может, ты уже придумал, как ускорить процесс выхода из зоны притяжения черной дыры? Не так уж много поколений сможет жить на пусть и огромном корабле, который беспрерывно подвергается захвату изнутри с палуб, где время течет гораздо быстрее!
– Нардол, мы можем видеть временные линии, – напомнил я, не вдаваясь в подробности, что мы иногда наблюдаем их физически напрямую, о таком обычно говорить вслух не принято. Кстати, если его нервы не выдержат, и он все-таки сумеет размазать нас из своих гранатометов, то будущее никуда не денется, а к технологиям еще прибавятся исправные ТАРДИС. Может, они там и были… Все-таки, на каждого гения довольно беспечности… – Киберлюди прорвутся сюда рано или поздно. И вырвутся затем наружу во вселенную, чтобы пройтись по ней огнем и сталью. Ты этого хочешь?
– Я. Не. Хочу. Вам. Верить!
Мисси скорбно вздохнула и воткнула зонтик в мягкую землю. Вырвавшийся из ручки энергетический столб раскинулся над нами куполом, а заодно здорово треснул Нардола, опрокидывая со всей его конструкцией назад. Отчаянный вопль ввинтился нам в уши чуть раньше, чем раздались грохочущие взрывы от беспорядочно выпущенных гранат. Возможно, были бы жертвы среди мирного населения, если бы «зонтик» Мисси не поглощал всплески энергии на довольно-таки приличном радиусе вокруг себя. А затем мы просто подбежали к опрокинутому собеседнику и оторвали от конструкции его шлем. Нардол с ужасом созерцал нас, не имея возможности быстро выбраться и дать отпор.
– Нардол, я серьезно, – сурово сказала Мисси. – Ты хочешь спасти своих людей или нет? Мы тебя не тронем. И их тоже.
– За себя не отвечаю, а она – точно нет, – прибавил я. – Она теперь что-то добрая.
Нардол неуверенно нервно усмехнулся.
– Мне все равно с вами не справиться, да?
– Нет, – торжественно подтвердила Мисси. – Ни в какую. Ты всегда был умненьким мальчиком. Вставай. Будем эвакуировать население.
– А Билл? – грустно спросил Нардол. – Что случилось с Билл? Может, именно это теперь произойдет со всеми нами? Опять понадобился запас органического материала? Подождали пока люди опять размножатся и…
– Если ты нам не поверишь, это все равно случится, ты прекрасно это понимаешь, умеешь рассчитывать ситуацию. Если поверишь – тут могут быть варианты.
– Ох, Мисс… – пробубнил Нардол, закрывая глаза. – Ох… Вам я верю, но не ему, нет…
Эвакуация затянулась прискорбно надолго. Не очень-то люди хотели срываться с насиженных мест. Из тех, кто нас помнил, кроме Нардола, который был не совсем человеком, не осталось уже никого – это немного облегчило задачу, но сборы не ускорило. Они собирались, и собирались, и собирались… Спустя неделю мне уже хотелось методично биться головой о консоль. Хотя, конечно, можно было выбраться на мостик – отдышаться, прогуляться куда-нибудь еще… Но так не хотелось терять непосредственный контроль над происходящим. Наконец мы загрузили всех в огромные внутренние помещения, со всем скотом и скарбом. Определенно не «каждой твари по паре», а по целому стаду! Немного напомнило другой ковчег, собиравшийся в Утопию. Да и смысл был почти таким же, за исключением того, что выбранное Мисси место не только существовало во Вселенной, но и не являлось, по крайней мере пока, фабрикой по переработке живого сырья в супероружие, но и это будет в некотором роде изгнанием из Рая – из замкнутого пространства корабля в полный опасностей внешний мир, с хищными животными и ядовитыми плодами и травами, непаханными, даже не выкорчеванными, полями, пусть там, может быть, и не будет киберлюдей, чье пришествие здесь неотвратимо, как само время (пока не сумеешь подчинить его себе, сломать эту неотвратимость, хотя это умение тоже всегда ранит – но пока еще не убивает, возможно, целую вечность, что бы она ни значила). Нас еще тысячи раз проклянут за это «спасение». Впрочем, мы ведь и впрямь спасали не их, а себя. Хотя Мисси и выбрала для этого долгий муторный путь – пусть не совсем по осклизлым, заваленным чужими внутренностями тоннелям, но некоторое сходство подспудно ощущалось. Может, это был такой своеобразный мазохизм? Но чем бы ни тешилась, пока это нам не вредит. А объясняется с недовольными пусть потом Нардол.
Мисси милосердно выбрала время с хорошей погодой на момент десанта. Бесконечные стада все выходили, и выходили, и выходили из ТАРДИС на бескрайние просторы, ахая, охая, судача о невероятном небесном куполе – им явно казалось, что небо здесь такое же твердое, как они привыкли, их ждали огромные сюрпризы. Наконец они вытекли все, как последние капли вина из оброненной чаши. Как же было прекрасно, что можно закрыть двери ТАРДИС и оказаться в блаженном одиночестве!
– Ну а теперь, за твоей Тардис! – деланно бодро воскликнула Мисси. Она и сама казалась выжатой, как лимон.
– Давно пора! Давно! Давно пора! – согласился я.
И мы снова очутились на мостике зловещего рокового корабля, вызывающего у меня клаустрофобию. Но ведь без моего собственного корабля – тоже никуда!
– Можно ли считать, что мы «уничтожили» этот ковчег? – поинтересовался я. – По крайней мере, достаточно ли?
– Возможно, – задумчиво кивнула Мисси. – Им больше теперь неоткуда пополнять ряды. Мы физически удалили отсюда размножившихся людей, и сделали это в достаточно ранний период.
– Согласен…
– А теперь я снова хочу заглянуть…
– О нет… куда? Опять к Доктору? Так себе мысль – это уже слишком туго затянутый причинно-следственный узел, и ты там уже была…
– Ты за мной тоже не один раз прилетал, перекрывая временные петли. И я все еще не видела, что произошло. Если не понадобится, я не собираюсь вмешиваться, мы уже знаем, что он выжил. Но что, если это потому, что мы все-таки заглянули в нужную минуту?
– Как меня тянет умыть руки!..
– Так тебе не любопытно? – спросила она более чем коварно.
Я недовольно запыхтел.
– Ну ладно… хорошо! Мне любопытно!
– На этот раз без ТАРДИС – ювелирно и точечно – с вихревыми браслетами.
Мы дружно ввели одни и те же координаты. И снова оказались на палубе, пропахшей гарью, затянутой дымом. Казалось, дрожала земля, издыхая в конвульсиях. Мы стояли на отдалении от самого поля битвы, там, где скошенный зарядами лес снова обретал некоторую плотность, в которой можно было укрыться и остаться незамеченными. Вокруг повсюду лежали дымящиеся вскрытые «доспехи», из которых вывалились части тел, похожие на куски иссохших, разбитых и разодранных мумий. Среди облаков дыма обозначилась одинокая металлическая фигура. Я начал было прицеливаться, но Мисси меня остановила.
– Это Билл.
– Ого, крепкая девчонка. – Всегда такой была.
Мисси подняла к глазам устройство, на много порядков совершеннее того, что люди назвали бы биноклем. Где-то и у меня было такое. Мы их недавно использовали на той планете, где высадили десант, давая советы по лучшему расположению поселения. Пошарив в кармане, я тоже посмотрел внимательнее на Билл. Она стояла над телом Доктора. В самом деле – пал в бою. И зачем?.. Столько неоправданного риска ради мизерного результата, на корабле, время на котором бежит слишком неравномерно – таким образом не остановить этот прилив… если только – не рассчитывать же в самом деле на нас?! Ну, это было бы просто смешно… Или возмутительно.
Внезапно зашевелилось что-то неподалеку от Билл, и Мисси с тихим восклицанием подалась вперед, вглядываясь. Это была какая-то тонкая-звонкая девица, возникшая будто из ниоткуда. Прибор, впрочем, показал, что это отнюдь не человек. Она коснулась Билл, потянулась, поцеловала, и киберчеловек, которым та стала, наконец рухнул, как подкошенный. Но Билл осталась стоять. Я сморгнул. Она выглядела совершенно обычно, как человек, какой я ее помнил, хотя прибор показывал, что она уже нечто другое – существо той же природы, как то, что ее коснулось. И металлического грудного блока у нее тоже, конечно, не было. А затем они застыли. Нет, стоп. Все кругом застыло. Возникла третья фигура, антропоморфная, прозрачная как стекло. Мы тоже застыли? Почти. Но продолжали воспринимать происходящее – в конце-то концов, мы же повелители времени и подобные заминки мы лишь отмечаем, но не поддаемся им. Мисси с чувством сжала мое предплечье, точно показывая, что она совсем не застыла, но поражена происходящим. Билл и вторая девушка едва ли что-то заметили. Прозрачная фигура словно вошла в Билл и слилась с ней. Время пошло снова. Билл недоуменно рассмеялась, покрутила головой, явно не ощущая ни того, что стала не совсем человеком (впрочем, ей не впервой), ни того, что в ней скрывается еще какой-то призрак. А затем они склонились над Доктором. И исчезли – вместе с ним.
– Так вот как это случилось! – тихо воскликнула Мисси.
– Рад, что ты теперь можешь быть спокойна, – выразил я моральную поддержку ее облегчению.
– Надо же… – пробормотала она удивленно. – Вот чего я не ожидала, так…
Это прозвучало как-то очень странно. Как будто она не ожидала, но что-то ей показалось знакомым.
– Чего же?
– Я подумывала об усовершенствовании одного проекта… Самый масштабный сбор информации, который можно себе представить. Подобное в предыдущих поколениях я уже осуществляла. Неужели я доработаю этот проект?!..
– Не хочешь выразиться более ясно? – поинтересовался я.
– Нет, – весело ответила Мисси. – Но очень может быть, что я была права, мне нужно было заглянуть в это мгновение. Если это то, что я думаю… это даже может разбудить угасший огонь регенерации, который сдерживался слишком долго!..
– Э… что? Как с этим связана прозрачная штука, которая вошла в Билл?
– Это просто записывающее устройство, сделает резервную копию. Надо же… Я как раз такую разрабатывала…
– А при чем тут регенерация?
– Эта «штука» не останется в Билл, она сможет перезагрузить сознание Доктора, если понадобится. А потом отправится по своим делам, в свой банк данных…
– Минутку, она и Доктора запишет? Вся эта информация будет где-то лежать?..
– Ну, разве что отчасти. Это больше рассчитано на людей, вот и Билл уже не совсем человек, понятия не имею, сможет ли «штука» ее записать – до какого именно момента и в каком объеме. Полагаю, это практически последний момент, когда информация доступна.
– А, ну, это несколько успокаивает. Как-то этот тотальный контроль…
– Старшая Сестра приглядывает за тобой! – очень насмешливо и зловеще пропела Мисси.
– Ох, будь ты не мной, это бы меня очень, очень настораживало!

@музыка: Wallenstein

@темы: DW, The Master, The War Games, сказки

---

Ну и еще раз о Дне святого Патрика. С праздничком!

---

Wallenstein

В прошлом году к этой дате у меня был "Парад святого Патрика", Но в этом году с парадами как-то не очень и сплошные мысли о карантине. "Вернись в больницу, Билл"
Как обычно, может быть слишком темно.

На самом деле, была у этого клипа более ранняя версия, с неотрезанным вступлением. Более собранная и концентрированная на одной версии все-таки нравится мне больше, но и в той что-то было, только длинная и утомительная, и я ее с тех пор не доделывал. Сохранил с доступом только по ссылке.

@темы: маневры, DW, The Master, The War Games

---

Кажется, я это уже вешал, но что-то сам у себя найти не могу.

@темы: цитаты

---

Песнь о Докторе Роланде

Немного задумался, в каком порядке выкладывать дальше, и решил перейти сразу к клипам спецквеста, они были сделаны гораздо раньше тех, что для рейтинговой выкладки, на давно жравшие мне мозжечок песни dArtagnan - о Роланде и Валленштайне (и сразу понятно, к каким персонажам что относится) В данном случае Доктор на перевале Ронсеваль Трензалор Опять же, здесь в максимальном разрешении. (Эх, Одиннадцатый - единственный ньюскульный Доктор, которого мне не хотелось стукнуть лопатой - впрочем, еще Херта не хочется, но только в каноне, к которому можно отнести новеллизацию Моффата, но не Манна ).

@темы: DW, The War Games

---

Час ночи, самое время почистить клетку хомячку
Барсик, как обычно, дисциплинированно сидел в коробочке и не шуршал, пока мылась клетка )
Поменял ему колесо на железное, любимое предыдущими хомячками. Барсик пока смотрит на него подозрительно. И кажется, ему не нравится, что под ним мало места, чтобы там гнездиться. Но если вдруг забегает, то хорошо, двигается это колесо лучше, чем красивое подвесное (как мне кажется), но если будет лентяйничать и все равно не бегать, верну прежнее - как бы все равно есть, и оно большое и широкое, но что-то мне не нравится соотношение его тяжести и угла подвески.
Поилка висит три дня, и пока опустела меньше, чем наполовину. Но это при обильном кормлении салатом, влага в лотке все равно довольно серьезная.

@темы: Хомяк Брюс Шарлемань

---

Миссия "Мисси" (блок 1)

Ну и переходим к серии рассказов «Миссия "Мисси"», которая, в свою очередь, является продолжением условно альтернативной серии "Не буди спящего дракона", но продолжением вполне самостоятельным, в конце концов, только тут в серию полноценно вклинивается Мисси и сильно смещаются акценты (хотя именно в предыдущем рассказе - «Галлифрей должен быть захвачен» есть намек, почему персонажи могут существовать одновременно (а еще Мастер там раскатывает Галлифрей, пока это еще не стало мейнстримом ), но и тут есть все объяснения), стартующим с постканона десятого сезона. (И именно на эту ветку намекал баннер в визитке, с тэгом "недождетесь" ) Спасибо за него Not Ginger А также за дивные заглушки к рассказам этой серии, и за порядочное число замеченных в текстах опечаток

Миссия "Мисси"
миди, 5025 слов, джен, легкий намек на гет, драма, флафф, fix-it, POV, G - PG-13, AU, постфинал 10 сезона
Персонажи: Мастер, Мисси

– Привет, Мисси, – сказал я вкрадчиво.

Она вздрогнула и застыла в погруженной в полумрак комнате. Ее правая рука покоилась на броши, и я не был уверен, что выживу, если она вздумает применить то, что в ней спрятано, или выкинет еще какой-нибудь трюк, которых у нее имелось с избытком. Но не обязательно же повторять старое? Я надеялся, что любопытство окажется сильнее. В конце концов, ведь и я мог снова ее пристрелить, просто невзначай, от неожиданности, если она что-нибудь предпримет – мало ли что может случиться, когда уже держишь кого-то на прицеле, сидя в густой тени в маскирующем очертания глубоком кресле с высокой спинкой.

– Ты? – проговорила она, осторожно повернув голову и посмотрев в мою сторону с довольно знакомым выражением, почти как впервые тогда, на мондасианском ковчеге.

– В самом деле, разве не было невероятно, что ты тогда не вспомнила корабль? Ладно не помнить нашей встречи и всего, что за ней последовало, не помнить, как ты регенерировала – в тебя. Но корабль! Сколько десятилетий там прошло. Было бы вероятнее, что ты бы их запомнила. Если бы была когда-то мной.

Ее губы тронула усмешка, не нервная и не обеспокоенная. Уверенная, хоть и задумчивая. Обвинение ее не встревожило. Я и сам думал, что все обстоит куда сложнее. Это сбило меня с толку еще тогда – ощущавшийся отчетливый ментальный резонанс, все время твердивший, что мы как-то связаны, родственны. Психический эфир дрожал и звенел, когда мы находились рядом. Мы могли скрывать друг от друга мысли и чувства, транслировать лишь их часть, которую желали показать, отвлекая внимание, но сам этот звон натянутых напряженных струн… это было бы трудно подделать. Она знала, что я это чувствую, и считала, что тоже буду достаточно любопытен и вряд ли рискну ее прикончить без веских оснований и твердых доказательств безопасности подобного действия.

– Так ты все еще мое будущее? Или я могу обойтись без тебя?

– В этот пансион не пускают мужчин, – произнесла она почти жеманно.

– Как ты понимаешь, я никого не спрашивал. Особенно тот труп под конторкой.

– Ах, вот куда подевалась консьержка, – рассеянно вздохнула Мисси.

– И насколько я понимаю, ты не с Доктором. – Мне показалось, или она слегка вздрогнула и ее взгляд стал мрачным. – Приятно видеть, – улыбнулся я.

– Почему ты так уверен, что мы с тобой уже встречались? – полюбопытствовала она.

– Ты меня помнишь, – ответил я утверждающе.

– Я бы в любом случае тебя помнила, – заметила она. – Раз уж когда-то была тобой.

– И выглядишь куда менее удивленной, чем в прошлый раз. В тот раз ты буквально была потрясена!

– Может, это зависит от исхода нашей текущей встречи? – ее улыбка стала плотоядной.

– Перестань, ты помнишь, чем кончилась предыдущая, раз делаешь такие намеки. Ты же понимаешь, что я следил за тобой некоторое время, очень внимательно, чтобы не совершить прошлых ошибок.

– Какая самоуверенность!

– Без риска нет славы, – отозвался я пренебрежительно. – Сама знаешь. Но все-таки, почему мы друг друга помним? Ведь не должны бы, раз пересекаем собственную временную линию.

– Это ты не должен бы, – поправила она задумчиво.

– Это уж точно. Опустим ту странность, что мы выжили. Мы это все-таки умеем. Но, думаю, ты по-прежнему не помнишь, как мне это удалось?

Ее глаза в сумраке казались яркими, когда она моргала, возникало занятное ощущение, будто они мешают смыкаться ее длинным ресницам. Она предпочла загадочно промолчать.

– Присядешь? – предложил я, кивнув на кресло напротив, на которое падал бледный лунный свет, смешанный со светом газового фонаря. – Мне кажется, нам есть что обсудить. Тебе ведь тоже интересно?

Она села изящно, боком, в потоке лунного света, поставила локоть на резной подлокотник, подперла пальцами подбородок и слегка прищурилась. Хотя я и сидел в тени, но с той позиции, где она сидела сейчас, и меня было видно довольно хорошо. Я рассчитывал лишь на первичный элемент неожиданности.

– Есть гипотеза? – спросила она.

– Есть кое-какие.

– Не хочешь опустить свою смешную детскую игрушку?

– Нет, не хочу.

– И чем, как ты думаешь, кончится наша беседа?

– Надеюсь на лучшее. Я оптимист.

Она вздернула четко-очерченную подрисованную бровь.

– Вот как?! А что есть лучшее с твоей точки зрения? Об этом консьержка тебя не спрашивала?

– Выражусь иначе. Я все еще надеюсь на взаимовыгодное сотрудничество. По меньшей мере – на вежливый нейтралитет. Но надо расставить точки над «i», чтобы понять, угрожает ли нам само существование нас обоих и что оно вообще значит. Я могу рассчитывать на самую капельку честности с твой стороны?

– Рассчитывать ты можешь на что угодно, дорогой.

– Понимаю, – вздохнул я. – Как я могу доверять тебе, если мы отлично знаем на собственном опыте, что доверять самим себе абсолютно невозможно. Но это довольно утомительно. А ведь, между прочим, я за тобой возвращался.

Она явно насторожилась.

– Неужели? – прозвучало как-то искусственно.

– Видишь ли, когда я все-таки не умер, мне показалось расточительством оставлять одно из моих возможных, – я сделал нажим на этом слове, – воплощений на том дурацком корабле в рискованном положении. В конце концов, следующая регенерация могла оказаться более удачной, если бы я ей поспособствовал, когда мне самому уже ничего не угрожало.

– Ты восхитительно любезен, – заметила Мисси с глубочайшим сарказмом.

– Не я первый начал, – напомнил я сухо. – Может быть, поведаешь, чем именно тебе не угодило мое настоящее воплощение, раз уж, возможно, даже регенерация в тебя от этого не зависела? Помимо того смешного аргумента, который я не хочу сейчас поднимать, чтобы не портить отношения.

– Почему ты думаешь, что сейчас я отвечу что-то иное?

– Потому что у меня есть кое-какое предположение, которое может показаться тебе интересным. Наверняка ты сама давно над этим гадаешь.

– Над чем же?

– Над тем, как я вообще возможен. Помнишь, я говорил, что ты выглядела слишком потрясенной?

– Наша память несовершенна. К сожалению, чаще, чем нам бы этого хотелось.

– И мы любим парадоксы время от времени, верно? Ты так себе это объясняла?

– Во вселенной слишком много возможностей, чтобы что-то исключать сразу. У всего может быть множество решений, обычно никто из нас не видит все уравнение целиком.

Я тайком перевел дух. Мисси заговорила наконец вполне по-деловому.

– Ты не помнишь, как ты регенерировала. Но ты можешь рассказать мне о самом первом воспоминании? Где ты тогда находилась?

– Хм…

– Не можешь или не хочешь? Полагаешь, это может меня шокировать?

– Хм!..

– Как я говорил, у меня есть предположение. У нас были кое-какие общие воспоминания, в которых я был вполне уверен, но кое-каких… я не почувствовал. Никакого отклика при намеках, странные реакции. Моей первой догадкой было то, что, возможно, ты моя каким-то чудом уцелевшая регенерировавшая копия из тех шести миллиардов с лишком, что когда-то получились из всех жителей Земли.

Я очень внимательно наблюдал за ней на этих словах. Она явно бессознательно качнула головой, отметая это предположение, но не выразила удивления.

– Возможно, и ты обо мне так думала какое-то время?

Внимательный настороженный взгляд с ее стороны, но явно без подобного подозрения на данный момент. Копия, да, возможно, но едва ли после того самого случая.

– Что ты во мне увидела, когда тебе так захотелось меня убить?

Она чуть разомкнула губы, втянула воздух в легкие, глянула в сторону – казалось, будто мысленно она ответила, только я этого не услышал.

– На какой из всех этих вопросов, ты хочешь, чтобы я ответила?

– На все, когда придет время. Но сейчас – на последний. Что ты увидела, с чем не хотела жить дальше?

– Я уже говорила…

– Только это не вся правда, так? Не по этой единственной причине.

– Тогда, может быть, ты мне ее назовешь?

– Сперва ты. Я догадываюсь. Назови причину одним словом и, честное слово, я скажу, то ли это, что я имею в виду. В ту минуту, хотя я не ожидал исхода, наши разумы соприкасались, я почти знал, что ты чувствовала, хотя не понимал всего.

– Думаешь, что теперь ты понимаешь?

– Назови причину.

– Если ты говоришь, что знаешь ее…

– Я хочу честности. Хочу знать, что мои догадки верны. Что наши разумы все еще созвучны.

Она смотрела на меня, затаив дыхание, как будто ей хотелось того же.

– Давай одновременно, – предложил я. – Это была…

– Одержимость, – завершили мы в один голос.

И немного помолчали.

– Что теперь? – спросила Мисси.

– Вообще-то я еще не закончил.

– Как обычно… – она подавила шутливый зевок.

– Ты говорила кое-что еще в ту самую минуту. Про целый мир огня. Это была только метафора или ты и это «увидела» в моем разуме?

Мисси слегка поежилась.

– Почему ты спрашиваешь? – в ее голосе слышалось легкое удивление, но поежилась же она отчего-то. – Метафора, или настроение. Какая разница? Ты и правда казался объятым пламенем. Это было завораживающе и…

– Нестерпимо, – снова завершили мы вместе. И опять помолчали.

– Было похоже на реальное воспоминание, да? – заговорил я наконец.

– Не знаю. А это было воспоминание? – спросила Мисси.

– Не знаю.

Она вопросительно приподняла брови.

– Скорее сон. Просто преследующий мысленный образ. Но он был. И это довольно определенный образ.

– И что это, по-твоему, было? Кажется, я упомянула солнце?

– Как ты думаешь, что будет, если попасть в ядро планеты? Горячее ядро, как, например, у Земли или Галлифрея?

– Сгоришь мгновенно, – ответила она незамедлительно, почти с облегчением, это не показалось ей чем-то похожим, просто нелепой фантазией.

– Только если без капсулы, зацикленной во времени, очень прочной, так что она выдерживает целых несколько секунд, а потом ты все-таки сгораешь, медленнее, чем без нее. Снова попадаешь в начало петли и все повторяется, раз за разом, практически бесконечно, и этот короткий цикл ты помнишь, он не испаряется сразу из памяти, хотя всю бесконечность ей, конечно, не вместить. Разве что десятки или сотни повторов, но считать и вспоминать совершенно не хочется.

Она резко взмахнула ресницами.

– Ну тогда… это очень похоже. Ну и сны у тебя…

– Да уж. Но ты ведь знала.

– Знала что?

– Про этот огонь, будь он реальностью или метафорой. Ты не хотела иметь с ним ничего общего. Хотела стереть его из сознания. Вместе со мной. И это же причина, отчего я сперва даже не разозлился. Я знал, что ты чувствуешь. Тебе казалось, что это акт милосердия. – И среди той печальной нежности я не понял сразу, что должно из нее последовать.

– Но, похоже, не вышло… – произнесла она.

– Трудно сказать. Но я долго задавался вопросом – сделала ты это потому, что считала меня «лишним» воплощением, конкурирующей копией, или потому что испугалась, что со всем этим я и правда твое прошлое. Которого ты совершенно не помнила в силу какой-то травматической амнезии, и которое желала взять под контроль поскорее, избавиться от неведомой старой «травмы».

– Хм…

– Да, верю, что ты сама задавалась этим вопросом. И раз задавалась, значит, думала и о «лишнем».

– О, милый, о чем я только не думала.

– И в это верю. Но прости мою «одержимость», я собираюсь продолжить.

Она скорбно вздохнула. Наигранно, и именно поэтому это совсем не оскорбляло.

– Так вот, вернемся к твоему первому воспоминанию. Позволь мне угадать – это было на Галлифрее?

– Знаешь, – сказала она несколько натянуто. – Это все-таки немного смущает – обсуждать регенерацию тебя в меня… Слишком много личного, не находишь?

– Боюсь, что это не совсем личное.

Она удивленно склонила голову набок.

– В каком смысле?

– А что помнишь последним из моей жизни? Как поджариваешь Рассилона молниями из собственных рук? Помнишь тот потрясающий дивный запах?!..

– Э…

– Потрясающий, невероятный, волшебный запах его чертовой дымящейся плоти, коптящей пространство и время!

– Остановись!..

– Почему?!

– Ты слишком заводишься.

– А ты слишком спокойна! Но я прав? Это последнее, что ты помнишь из моей жизни?

– Может быть, – отозвалась она сдержанно.

– Что они с тобой сделали? – спросил я, переведя дух.

– Ничего, – отозвалась она как-то глухо.

– В каком смысле – ничего? – переспросил я так спокойно, как мог.

– Они меня вылечили, – ответила она грустно.

– От чего? От такой болезни, как я?

– Ты же не хочешь услышать ответ, правда?

– А как насчет всей твой жизни, испорченной этим проклятым стуком в голове?!

– Ты все еще слышишь его?

– Нет.

– Я тоже. Это был шанс начать все заново. С чистого листа.

– Это же нелепо!

Она промолчала.

– Извини, – заставил я себя выдавить сквозь сжатые зубы. – Но почему ты больше не в бешенстве? Как им это удалось?

– Они просто хотели выжить. Мы тоже могли бы так поступить. – Она пожала плечом. – Да мы еще и не так поступали. Постоянно. Прошлое – это…

– То, от чего надо избавиться?

Она посмотрела на меня с печальной жалостью. О, черт, то самое выражение, что я уже видел после того, как она вогнала в меня стилет.

– Это был их план, Мисси, – выдохнул я, едва справляясь с дрожью в руках и во всем теле. – Их план. Они использовали нас дважды. – Или сколько там на самом деле… возможно, бесконечность, но не хочется считать и вспоминать. Вот и ей не хочется. Просто не хочется. Она не так зла на весь мир, как я… И это не ее вина. Все подстроено. Если говорить начистоту, подстроено не только ее прощение, но и моя ярость. Которая кажется такой естественной. Бескомпромиссной. Однозначной. Ведущей к тому итогу, что я давно для себя наметил, над которым трудился со всей одержимостью, пока не оказался вдруг запертым на мондасианском ковчеге. Я продолжал и там, но все-таки это меня замедлило. В этой безвыходности почти было время подумать. Поддаться подозрениям. Видеть дурные сны, начинающиеся с исполнения желаний и заканчивающиеся катастрофой в полушаге от триумфа, который каждый раз оказывался чудовищным обманом. Я уже не был так уверен в том, что это был только сон.

Проклятие, пока у меня так тряслись руки, Мисси вполне могла что-нибудь предпринять… Опять. Вряд ли она не заметила.

– Что они с тобой сделали? – проговорила она медленно, вдруг отзеркалив мои слова. – Что произошло? Тот огонь?..

– Нет, – я отмахнулся. – Пока еще нет. Неважно. Главное – не клюнуть на ту же удочку. Хотя… это будет ох как непросто. Но…

– Но? – живо откликнулась она.

– Они же создали зачем-то тебя.

– Меня? Создали? – в ее голосе звучало недоверчивое пренебрежение. – Возможно, они создали не меня, а тебя?

– Может быть… Но с такой разницей. Для чего? Просто для прикрытия?

– Я тебя не понимаю. Мне кажется, просто все вскрылось, некие высокопоставленные идиоты даже испытывали что-то вроде чувства вины из-за того, что сделали с нами раньше…

– Уж поверь мне, не чувствовали…

– Кто тебе сказал, что мы об одних и тех же идиотах сейчас говорим?

– Хм, ладно.

– Так что… не то чтобы я стала дома желанным гостем, но меня терпели, ужасно многое простили. Ведь я помогла Доктору сперва не дать всем окончательно развоплотиться, а потом он спас всю планету. Как будто я тоже в этом участвовала.

– Потрясающе…

– Даже этот старый говнюк Рассилон…

– Что с ним?..

– Забегал извиниться. Буквально на минутку. Неловко, неумело, явно врал как сивый мерин, но из каких-то соображений не пытался больше навредить. Так что немного побесившись, я плюнула на его старые дела. Да и то сказать – внезапно выжила, победа, эйфория, все счастливы как ненормальные. Только оставаться дома мне не хотелось и под первым же предлогом я отправилась путешествовать. Тем более такая красота – никакого Галлифрея на целые миллиарды лет!!! – Мисси почти выкрикнула последние слова, и они правда звучали весело. Я невольно рассмеялся.

– Но, я так понимаю, у тебя была другая история?

– Другая.

– Значит, ты тоже регенерировал после того самого случая, только почему-то сохранив облик?

– Считается, что я не регенерировал.

– Хм… так значит, все-таки возможно, что ты мне предшествуешь, только нам стерли память. Об этом твоем текущем воплощении?

– Не знаю, – отозвался я сдержанно. – Но ведь я тебя помню. Не внедрили же в меня записывающее устройство для памяти о будущих жизнях?

– Маловероятно, – согласилась Мисси. – Но кто знает. Галлифрей полон экспериментаторов…

– При общем количестве повелителей времени процент экспериментатров на выходе до смешного маленький…

– Зато мы сами к ним относимся, это трудно сбрасывать со счетов. И имеем дело с кое-кем креативным…

– Тут соглашусь.

– Тогда может получиться неловко, если мне удастся тебя убить, и это окажется не вовремя и подорвет факт моего существования…

– Ты сейчас пытаешься усыпить мою бдительность? – усмехнулся я недоверчиво.

Мисси довольно проказливо хихикнула.

– Как ты мог подумать, милый?.. – И тут же демонстративно посерьезнела. – Но, если я твое будущее, а не прошлое, для тебя такое ограничение не действует. А ты ведь, дорогой мой, безжалостный убийца.

– Ты тоже, насколько я имел счастье наблюдать. Да и Билл рассказывала, мы ведь разговаривали с ней годами.

Мисси слегка нахмурилась при этом упоминании, как я и ожидал. Впрочем, сейчас это задевало меня куда меньше, чем раньше, в чем я только что очередной раз убедился. Ведь теперь она хоть все еще могла быть, но могла и не быть моим будущим. Это вносило упоительную нотку свободы. Кроме того, мы были не обязаны забывать наши встречи. А вот хочу ли я от нее избавиться? Возможно, при случае, если придется или понадобится. Но без повода это было бы расточительством, как я уже заметил. А может… мы даже по какой-то причине не могли этого сделать? Она явно старалась, но, когда я все-таки добрался до ТАРДИС, – воспоминания о том проделанном пути были довольно кошмарненькие и тяжелые, учитывая еще и безнадежность в будущем, как мне представлялось, – простое пребывание в нуль-комнате сотворило чудеса. Рана, конечно, не затянулась сразу, но вдруг выяснилось, что она не настолько смертельна, как мне казалось. Провалявшись долгое время без сознания, я оказался готов к медленному, муторному, но решительному выздоровлению вместо регенерации. И так как я все помнил, я выбрал именно его, а не быстрый способ, который мог превратить меня в Мисси со всеми ее пугающе странными идеями.

– Так что дальше? – хладнокровно спросила Мисси. – Убедил себя, что я – это не ты, и готов закончить дело?

Я немного подумал, покрутив в пальцах отвертку.

– Видишь ли, если ты – это не я, то у меня как раз куда меньше причин тебя убивать, чем раньше.

– Предложишь мне руку и сердце? – ехидно спросила Мисси, и меня невольно слегка дернуло.

– Кто знает, может быть, – усмехнулся я. – А ты точно откажешь?

Мисси загадочно помолчала, улыбаясь. Ее глаза мерцали – нельзя было не залюбоваться. Это мне в ней и нравилось – пугающая, щекочущая нервы притягательность – бездны, черной дыры, самой смерти. Ах да, Смерти. Этот бред Доктора, что во мне поселилась сущность, которая зовется именно так. Будто бы она даже была готова убить меня, чтобы остаться с ним. Это ли не описание Мисси – другой версии меня самого? Я понял, что улыбка с моего лица исчезла.

– Но ты не с Доктором, – сказал я, констатируя.

Глаза Мисси стали холодными и жесткими. Она промолчала.

– Почему? – спросил я.

– Больше всего мне хочется сказать, что это не твое дело, – сухо отозвалась она.

– Раз не мое, то мне все равно, я не собираюсь осуждать.

– Тогда просто заткнись, – мягко посоветовала она.

Я приподнял брови и пожал плечами.

– Но разве не он забрал тебя?

По ее лицу скользнула неконтролируемая тень озадаченности.

– Забрал?.. – она будто силилась понять, какой случай я имею в виду, на какие-то она могла ответить «да», на другие «нет».

– После моего выстрела, – пояснил я, чтобы исключить набившие оскомины двусмыслицы. – Я говорил, что возвращался. Но ты исчезла. Тогда я стал искать в других местах и временах, пока не напал на след, а затем пока не убедился, что ты именно позднейшая версия, а не ранняя.

Мисси тихо булькнула. Я с удивлением осознал, что она смеется.

– Выходит, ты возвращался за мной дважды, – промурлыкала она. – Знаешь, это трогательно! Такое неравнодушие, такое искреннее беспокойство…

Пришел мой черед надуться и нахмуриться.

– О чем ты сейчас говоришь?..

– О том, что это ты забрал меня, милый. С той лужайки, что усыпана нарциссами! – она эффектно раскинула руки и насмешливо щелкнула пальцами. – Ох уж эти проклятые нарциссы, у меня мелькнула было мысль, что они – последнее, что я вижу. Но затем вдруг возникла ТАРДИС, и я на мгновение подумала, что это Доктор – сумел снова победить и спастись, а потом как-то узнал где я и вернулся… но как же! Это был ты. Не умерший и не регенерировавший, здоровый как бык. Схватил меня в охапку и потащил в ТАРДИС, прямиком в нуль-комнату. А потом… – она замолчала.

– А что потом?

– А потом я оказалась здесь.

– Стоп! – я потряс головой. – Ты здесь уже пару дней, и ты прибыла на своей ТАРДИС, она там, во дворе, замаскированная… Я пока не довыяснил, где ты вообще ее взяла.

– Ты не дослушал. Я оказалась здесь. Спустя… – она посмотрела на часы, которые именно в этот момент принялись отбивать полночь. Мы дождались, когда стихнет бой. – Спустя час с четвертью. Вот тогда я и проснусь здесь в первый раз. Когда вот те стрелочки будут вон там! – она насмешливо ткнула длинным ногтем в сторону циферблата.

Я уставился на нее с недоверием.

– Все еще шутишь?

– Какие шутки!

– Ты хочешь сказать, что я сейчас отправлюсь опять на мондасианский ковчег, чтобы опередить самого себя и утащить тебя у себя же из-под носа?

– А когда ты прибыл?

– Через пятнадцать минут после того, как уехал вниз на лифте, чтобы исключить все случайности и накладки.

– Теперь ты должен прибыть через пять минут, а не через пятнадцать, и все получится.

– Но-но-но… Кому это я должен?!

– Понятия не имею, дружок! Причинно-следственным связям?

– Причинно-следственным связям?!..

– Я что, оскорбляю твой разум?..

– Еще как! Это чертовски опасно. Первый-то раз было опасно – ТАРДИС снова могла повредиться от близости к черной дыре. Я, конечно, с тех пор завел запасную дематериализационную схему, но это, знаешь ли, не все, что может повредиться намертво! И теперь ты хочешь, чтобы я отправился туда снова?! Да ты издеваешься!

– Представь себе, насколько я на самом деле впечатлена, мой герой!

– Ну нет, это ловушка, и ты меня туда больше не заманишь!

– Ну, возможно, для тебя это произойдет не сегодня, – Мисси пожала плечами и снова глянула на часы. – Но когда-нибудь да произойдет. А через час нам лучше будет оставить помещение.

– Еще одна уловка. Просто собираешься сбежать.

– А нужно? Ты меня действительно преследуешь?

– Я хочу разобраться, что происходит. Почему нас двое, кому это выгодно, и почему мы такие, какие есть.

– Судя по всему, что я услышала, ты уже знаешь, кому это выгодно. Боюсь, знаешь это лучше меня, – в ее голосе опять появилось сочувствие, не раздражающее лишь потому, что она понятия не имела, о чем говорила. Само ее незнание немного успокаивало.

– Разумеется, все это домыслы, но… как ты думаешь, чего от тебя хотели на Галлифрее?

Она снова пожала плечами.

– Чтобы я убралась поскорее? Такое для всех облегчение.

– А что было потом? Какое у тебя было… ну, скажем, навязчивое желание?

Мисси наклонила голову и с упреком посмотрела на меня исподлобья.

– Ты же помнишь, у меня нет твоей одержимости.

– Но что-то же есть. Что-то необычное. Что бы ты могла назвать своей целью?

– Ты понимаешь, что это слишком интимные вопросы, дорогуша?

– О да… – Внезапно я понял. Понял, что знал это все время. Необычное, и в то же время совсем нет. Как и у меня. У меня была вполне привычная одержимость, но что было не так, как всегда? Мне было наплевать на Доктора. То есть, конечно, когда он под руку подвернулся, то сам напросился и все такое, но помимо этого… Да и желание досадить ему было очень уж связано с определенного рода ревностью – из-за самой Мисси. А в ней было необычным то, что она за ним бегала, но как-то… с каким-то другим оттенком намерения. – А какой был предлог? – вспомнил я. – Ты говорила, что был какой-то предлог. Это как-то связано с Доктором?

– Осторожнее, милый, – прошипела она почти по-змеиному. Этому камню преткновения пора бы разбиться.

– Я… гм, – я кашлянул. – давай будем считать, что я не желаю ему вреда… – заявил я сдавленно.

– Будем считать?

– Да. Теоретически… В конце концов, когда он спас всех и спас тебя…

– Тебя тоже.

– Мисси! – возмущенно вырвалось у меня. – Не напоминай! У меня есть другие воспоминания, компенсирующие этот факт.

– О, я чего-то не знаю?

– Конечно, не знаешь. Нет, он там почти ни при чем, так что давай будем считать, что достаточно, что он спас тебя. Мне этого правда… достаточно…

– Ладно-ладно…

– Но вот у тебя… какое-то незамутненное доброе отношение к нашему старому приятелю?

– А почему бы и нет? Сам помнишь, эти дурацкие барабаны все переворачивали с ног на голову, множество поводов раздражаться были не такими уж поводами, если подумать…

– Мисси, пожалуйста, какой был повод? Это же было что-то формальное?

– Да зачем тебе это? Это же тебя только раздражает. И я не хочу, чтобы ты использовал это против…

– Против него? А ты уверена, что наша с ним старая вражда – это мое собственное желание?

Мисси буквально вытаращилась.

– Ты сам об этом подумал?..

– Ну… да. Это так странно?

– Да!

– И было странно, даже когда мы кое-кого поджаривали, прежде чем очнуться в двух разных версиях на Галлифрее?

– Мм…

– Вот именно, Мисси. Это все-таки наше общее воспоминание. А дальше мы отправились в очень разных направлениях.

– Ты до сих пор не сказал, в каком направлении отправился ты сам!

– Отлично. В направлении завоевания Галлифрея.

– Что?..

– А разве ты об этом не подумывала? Война окончилась, цивилизация в конце времени и в глубокой разрухе, поддерживаемая только эйфорией от того, что выжила, абсолютно неспособная сопротивляться…

– Дорогой, у тебя какие-то очень суицидальные мысли…

– В самом деле? А мне казалось, это так очевидно. Но ты, видимо, таких идей не разделяешь?

– Нет. Это все еще форменное самоубийство. В здравом уме никто из нас такого бы не затеял…

– Ну, если вспомнить раннюю молодость…

– Ты еще в детство впади.

– Нет, только подумай – все время вселенной на нашей стороне – можно собрать множество армий. Чтобы скрыть их до поры до времени и заставить развиваться в изоляции по нужному пути, нужно разместить их возле черных дыр, куда никто не сунется по доброй воле…

– Ты сам это сказал…

– И я тут еще подумал, чего не предусмотрел раньше – чтобы спасти Галлифрей, Доктор привлек все свои воплощения. По крайней мере, штук тринадцать. Возможно, не хватает именно этого – нас тоже должно быть много, все версии, которые получится привлечь.

Мисси продолжала смотреть на меня во все глаза. Если бы ее пальцы все еще не удерживали подбородок, наверное, у нее бы отвисла челюсть.

– Ты хорошо помнишь, чем заканчиваются наши встречи друг с другом? – спросила наконец она.

– У нас были на то причины. Возможно, внушенные и внешние.

– Возможно, эта твоя дикая идея – внушенная и внешняя. Зачем?..

– Возможно. Но разве она не последовательна в отношении всех наших предшествующих жизней?

– Которые все были наполнены внушенной одержимостью с одной-единственной целью.

Я помолчал, раздумывая и созерцая ее.

– Возможно, ты рада, что у тебя больше нет этой одержимости. Но я не верю, что это твое состояние души также не служит какой-то неприглядной цели. Они не могли создать тебя только для того, чтобы отпустить, дав решать самой, чего ты хочешь.

– Почему нет, если за моей спиной они снова создали безумного тебя?

– Не говори так.

– Это для тебя слишком жестоко? Но, как ты уже говорил, они могли меня «отпустить» для прикрытия.

– И все-таки формальный повод. Что они хотели, чтобы ты сделала в отношении Доктора?

– Ничего. Просто дали мне уйти, попросив пока не раскрывать, где они…

– Интересно, наверное, это должно было повлиять как-то деморализующе на него…

– Перестань!

– А что-нибудь ему передать не просили? Или забрать?

Мисси моргнула.

– Ничего, что могло бы ему повредить. Только доставить при случае на родину его исповедальный диск.

– Ага.

– Что «ага»?

– Не знаю, но думаю, это что-то значило.

– Что он герой всей планеты! Мемориал в студию!

– Ну да, ну да, – поморщился я. – Но, насколько я помню, кое-кто все еще мечтает оторвать ему голову.

– Это ты.

– Это даже не я.

Мисси снова задумчиво моргнула.

– Тот, кто я думаю?

– Не уверен, что есть много вариантов.

– Но я не понимаю, кому может быть нужно, чтобы ты пытался захватить Галлифрей. Это каким же нужно быть психом… Спокойно, дорогой, я сейчас не о тебе.

– Вполне достаточно быть говнюком.

– Рассилоном? Так теперь ты им одержим, а не Доктором?

– Ну… причин-то вагон и маленькая тележка.

– Тебе лучше знать.

– Поверь мне – да.

– Так зачем ему?..

– Маленькая победоносная война, чтобы восстановить абсолютную власть, которая иногда может пошатнуться. Например, оттого что планету спас не он, а пришлось еще и спасать от него.

– Ах, неплохо…

– Конечно, для этого надо иметь в рукаве безотказные козыри, чтобы на деле ему ничего не угрожало.

– Тебе все еще нравится твоя идея?

– Идея-то нравится. Но придется быть гораздо осторожнее. Ведь теперь я знаю, что все подстроено. А тебе все еще нравится идея каким-то образом странно влиять на Доктора?

– Все еще не вижу, что особо опасного…

– Отвлекать его от Галлифрея? Чтобы он ничего больше не спасал и не вмешивался. Какой подарочек! Старый враг, глядящий ему в рот…

– Заткнись, пожалуйста.

– Насколько я знаю, живым он с того корабля не выбрался. А это ведь для тебя было приключение!..

Мисси вскочила с кресла, явно готовая убивать. Я демонстративно поднял руки, показывая, что ничем ей не угрожаю.

– Не я твой враг. И даже не Доктор. Нас всех подставили.

– Ты хочешь, чтобы я держалась от него подальше, вот к чему все эти соображения!

– Теперь, когда ты знаешь, чем это может быть, уже не обязательно держаться подальше. Достаточно отдавать себе отчет в возможной опасности.

– Ты скотина!..

– Говоришь, мне еще надо тебя спасти?

– А как насчет спасти Доктора?

– Теперь у тебя даже больше шансов, чем раньше – у тебя есть ТАРДИС и возможность попасть точно куда тебе нужно. Никто из нас еще не видел его мертвым.

Мисси гневно пыхтела, из ушей у нее буквально валил дым.

– Я уже была там, – сказала она наконец. – Его там не оказалось. И его ТАРДИС там тоже не было.

– О, ну, это хороший знак. Значит, ты его просто еще не нашла?

– Я искала его здесь.

– Здесь?

– В этой самой комнате.

– Но почему? – изумленно спросил я.

– Грешным делом подумала, что ты можешь быть его новым воплощением. Бывает, знаешь ли. Один и тот же облик, разные люди.

– Я даже не знаю, можно ли это счесть комплиментом…

– Но это всего лишь ты.

От ее слов кольнуло в сердце. Метафорически. На этот раз мы обошлись без стилетов.

– Ну извини. Не хотел настолько тебя расстроить.

Мисси ошибалась. Как же она была одержима, если могла принять меня за него?

– Я ухожу, – заявила она решительно, повернувшись к двери. Плевать ей было на мою отвертку. Впрочем, кто бы сомневался.

– Подожди, Мисси!.. Хочешь… я помогу тебе его найти?

Она замерла, не дойдя до двери, «как громом пораженная».

– Ты??? Поможешь мне?..

– Почему нет? Наверняка уж этого никакая сволочь не додумалась бы подстроить? А? – Едва ли мы вообще должны были когда-нибудь встретиться. – Подождешь меня? Я только слетаю кое-куда и через… – я глянул на циферблат, короткая стрелка преодолела три четверти пути к единице, длинная подбиралась к девятке, – где-то полчаса встретимся у твоей ТАРДИС. Идет?

– А что мы сделаем с консьержкой? – задумчиво произнесла она. – Никто ведь завтра ничего не заметит и не встревожится. Видимо, придется мне пока замести следы и написать записку ее напарнице…



Вернуться в третий раз на тот проклятый корабль было тем еще испытанием... Наверное. Выскочив из той комнаты, я находился в таком странном состоянии, что едва ли это осознавал. Ловушка? Ладно. Сердца колотились как бешеные, слегка подташнивало, но разум отмечал эти реакции лишь с легким удивлением и даже какой-то иронией.

– Мисси! – она лежала там, где и упала, на лужайке среди нарциссов, никуда на этот раз не пропав. Хоть это было правдой. Если она сумеет и успеет снова чем-нибудь убить меня, она просто великолепная актриса, раз все-таки убедила меня снова здесь появиться, или… Или мне почему-то было все равно. Я подхватил ее на руки и внес в ТАРДИС. Зонтик остался снаружи – я заберу его, когда появлюсь тут снова в собственном прошлом, несколько минут спустя.

Ее потрясающие, но уже почти совсем остекленевшие глаза ожили и наполнились слезами.

– Доктор?.. – выдохнула она. Вот проклятье... Ее сознание и впрямь было здорово затуманено

– Тихо, тихо, – пробормотал я, неся ее к нуль-комнате. – Ты выживешь, держись, все в порядке, ты сильная, – я решил, что если не прекращать с ней говорить по дороге, это отвлечет ее от всяких глупостей.

– Я тебе верю, – прошептала она и, едва заметно, неуловимо улыбнулась. Вдруг показалось, что совершенно неважно, кому она это сказала, потому что, совершенно точно, она сказала это и мне.

Я – Мисси, и вы будете мне...
мини, 3016 слов, джен, флафф, приключения, пара капель юмора, AU, POV, G
Персонажи: Мастер, Мисси

Мисси, ожидавшая возле своей ТАРДИС, выглядящей как увитая розами беседка, казалась довольно сумрачной. Но, по крайней мере, она терпеливо ждала в условленном месте.

– Привет! Дело сделано! – объявил я, выглядывая из своей ТАРДИС, временно выглядящей точно так же. В маленьком саду пансиона наблюдался явный перебор увитых розами беседок.

Мисси глянула на темное окно комнаты, в которой находилась прямо сейчас и в своем собственном относительно недавнем прошлом.

– Как-то ты не очень счастлива, – заметил я немного напряженно. – Но, надеюсь, не собираешься продолжать в том же духе, что в прошлый раз? Предупреждаю, после пары-другой повторов я могу и обидеться.

– Ты полагаешь, что мое намерение найти Доктора, запланированное кое-кем помимо меня, нацелено на то, чтобы нанести ему вред?

– Ну, не то чтобы наши встречи обычно не наносили ему никакого вреда… Это практически традиция.

– Но он всегда выпутывался.

– Как правило, более-менее, – я слегка смягчил краски.

– Однако на этот раз мои намерения были, по-твоему, не столь разрушительны, как обычно?

– Абсолютно вне традиций, – подтвердил я.

– Но ты считаешь, что последствия должны быть, как и обычно, разрушительными. Возможно, как раз еще более разрушительными, чем обычно?

– Ага.

– И вызвался помочь мне найти его. В соответствии с твоими собственными традициями, так? – усмехнулась она.

– Мм… – я ткнул пальцем в сторону темного окна на втором этаже. – Позволь напомнить, я только что спас тебе жизнь…

– А это когда-нибудь для тебя самого что-нибудь значило? – пропела она елейным голоском. – Он тоже тебя, бывало, спасал. Отчего же надеешься, что это будет что-то значить для меня?

– Я надеюсь… на исключительность обстоятельств.

– Это какую же?

– Хотя бы ту, что нас тут двое, и при том мы не последовательные воплощения, а параллельные, как пересекающиеся альтернативные вселенные…

– Не заливай.

– Мы свободны в своем сознании и своей памяти и не связаны необходимостью становиться друг другом. Но мы все еще один и тот же человек. Ты знаешь, чего я хочу, и на что надеюсь.

– В самом деле?

– Отомстить.

Она снова пренебрежительно усмехнулась, закатив глаза и покачала головой.

– Не Доктору. Раз кому-то позарез хотелось, чтобы мы ему навредили, было бы глупо продолжать это делать.

Мисси одобрительно хмыкнула, качнув полями шляпки, спрятавшей ее лицо в глубокой тени.

– Тем не менее, ты вызвался помочь мне его найти.

– Если тебе это нужно, – подчеркнул я. – Как я понял, ты о нем печешься.

– Мне все еще любопытно, что ты предпочитаешь – найти его и причинить этим какой-то гипотетический вред, или убедить меня держаться от него подальше?

– Второе меня вполне устроит! А первое…

– Ну?!

– Я же говорил – глупо причинять вред, если кто-то только этого и ждет.

Мисси шумно вздохнула.

– Ну хорошо. Но если я все-таки собираюсь найти его…

– Тоже не возражаю.

– А как там всякие звериные инстинкты, на которые мы привыкли полагаться?

– Ну что ты! Мы все-таки цивилизованные таймлор… таймлорд и таймледи.

Мисси весело прыснула.

– То есть, мы намерены держать их под контролем?

– Всегда! Мы же всегда это делали. Пользовались ими, намеренно выпуская на волю, когда считали, что это необходимо.

– Или просто весело.

– Не без того.

Поля шляпки снова одобрительно качнулись. Мисси развернулась и открыла дверь ТАРДИС.

– Погоди! Так куда мы сейчас?

– Мы?

– Да. Не буду говорить, что мы договорились…

– Уже сказал.

– А ты уже зачем-то ждала. Могла ведь куда-то отправиться, не ставя меня в известность. Но ты ждала здесь.

– Хм… пожалуй, было бы неплохо проконтролировать собственную другую сторону. Темную сторону? Которая блуждает сама по себе и может натворить дел... – проговорила она будто самой себе, причем, именно это она и сделала, даже если говорила не совсем сама с собой.

– Тогда тем более следует скоординироваться. Куда мы сейчас?

– Можем скоординироваться из пунктов управления. Просто выйди на связь.

– Заметано, – кивнул я иронично, и закрыл дверь собственной ТАРДИС.

Ладно, по крайней мере, мы друг друга не убили, уже прогресс. Подскочив к консоли, я включил экран. Он был пуст. Я задержал дыхание, но не успел разочарованно выдохнуть, как прошелестел ее голос:

– У меня тут не убрано, дорогой!

– Мисси!..

Появилось изображение ее консольной, с которой все было более чем в порядке, и ее усмехающийся лик.

– Испугался?

– Обязательно надо дразниться?

– Может быть.

Камуфляж – закутаться в сбивающую с толку игру, как в чернильное облако, в котором не знаешь, где на самом деле находится цель, сокрытие уязвимости, завеса, за которой жертва не видит твоих подбирающихся щупалец. Практически рефлекс.

– Ладно. Какой у нас план? Стратегия? Алгоритм? Ну, помимо того, чтобы все-таки нагрянуть на Галлифрей?



Ничто не предвещало, что в итоге мы окажемся на каком-то шумном базаре. Моржеподобные фиолетовые слизни целеустремлённо ползали из стороны в стороны между шатрами и легкими тентами, таская на себе заботливо удерживаемые ложноножками большие плетеные корзины с фруктами, специями, яркими лоскутами, которые они носили как легкомысленные шарфики или ленты на соломенных шляпках – те, что поменьше, или использовали для палаток – те, что побольше, и прочим дорогим для них барахлом. За каждым «моржом» оставался щедрый слой полупрозрачной пузырящейся слизи, очень помогающей ползти следующим, чем они активно пользовались, прокладывая кисельные оживленные тракты и оставляя обильную пену в кильватерах.

Мы были осторожны, и потому заметили других гуманоидных посетителей раньше, чем они заприметили нас. Вернее, они нас вообще не заприметили. Свою роль, конечно, тут сыграли и фильтры восприятия, мы ведь не хотели преждевременного разоблачения или переполоха среди добропорядочных фиолетовых слизней. Доктор обычно не беспокоился о подобных вещах, вламываясь повсюду с беспечностью и изяществом слона в посудной лавке.

– Гм… – обронил я. – Доктородетекторы не всегда срабатывают одинаково хорошо.

– Я бы сказала, они срабатывают «иногда», – поправила Мисси и вздохнула, картинно отвернувшись. – Да, чаще надежнее бывало затеять что-то по-крупному, а затем ждать, когда он заявится все испортить.

– Ну да… С другой стороны, чего ждать? Он вечно околачивается на Земле. Даже если постоянно околачивается где-то еще, его все равно почти постоянно можно застать там.

– Слишком наслежено, – критически заметила Мисси, – прямо-таки временная линия на временной линии. Если только не планируешь принципиальную диверсию или парадокс…

– Спорить не буду. Не каждый момент там назовешь идеальным для вмешательства.

– Как думаешь, насколько эта его версия отстоит от последней?

– Эта блондинка? – усмехнулся я, наблюдая, как ее спутники один за другим с хлюпаньем выбираются из пенящейся слизи, в которую влипли сразу же, едва выйдя из ТАРДИС, и канючат, что хотят в более комфортные уголки вселенной. – Понятия не имею… Но что-то в ней есть, ты не находишь?

Последовало молчание.

Через несколько секунд тишины я оглянулся и посмотрел на Мисси, та созерцала меня пристальным взглядом вприщур.

– Что?

– Ничего, дорогой, – прозвучало как-то уничтожающе.

– Да ладно, серьезно – что?!

– Ничего!

Я пожал плечами.

– Ладно. Кажется, она тебя не впечатляет.

– Кажется, она какая-то туповатая…

– Не все регенерации одинаково удачны…

– Оно и видно.

– Минутку. А вот сейчас ты о чем?

– Неважно.

– Буду считать, что я этого не слышал. – Впрочем… Я мог бы вспомнить ее слова о горящем солнце, и как ей нравилось быть когда-то мной… Кто же виноват, что сейчас она другая, и желает чего-то совсем другого? – А, ладно. Я понимаю, что у тебя некоторые трудности с принятием этого нового облика.

– А у тебя, как я понимаю, наоборот?

– Брось, я ее знать не знаю. Разве что слегка повторяю за тобой, но разве это можно считать чем-то серьезным?

– Не думаю…

– Вот и я тоже.

Блондинка прыгала вокруг своих аж трех спутников, помогла всем выбраться из слизи, дружески побраталась с кем-то из местных, облипнув в полупрозрачных выделениях окончательно, и казалась вполне счастливой. Я обнаружил, что улыбаюсь, наблюдая за ней. Происходящее казалось очень забавным.

– Кхе-кхе, – произнесла Мисси.

– Она же смешная!

– Да, наверное.

– Будь она не женщиной, я бы решил, что ее поведение тянет на идиотизм…

Мисси окатила меня абсолютно ледяным взглядом.

– Думаешь, мне так интересны твои отсталые взгляды?

– Ничего отсталого, – ухмыльнулся я – чистая биология!

Мисси фыркнула, а затем я услышал хихиканье.

– Что такое?!

– Ой. Ничего!.. – похоже, она внутренне буквально покатывалась со смеху и это выглядело довольно обидно… – Но ты же, кажется, обещал мне помочь найти Доктора?

– Э… да.

– В смысле – Доктора, а не Докторшу!

– Совершенно необязательно склонять это слово. Это же общий термин…

– Наше имя мы как-то разнообразили.

– Есть такое – но это чисто на твой вкус. Мы же индивидуалисты и все такое.

– Есть такое, – довольно черство повторила Мисси.

– Продолжаем искать дальше? – спросил я.

– Да, – сказала она, и широким шагом отправилась форсировать реки слизи, решительно размахивая зонтиком. Я пожал плечами и последовал за ней.



Мы оглядывались по сторонам, созерцая высящиеся в пустыне высокие, голые, ободранные бесконечно воющим ветром башни.

– Безумно романтичное место, – проворчал я.

– Дело не в этом, – как отрезав, заявила Мисси, но мне показалось, она сама была довольно-таки растеряна.

Оплавленные горы шлака сверкали своими гранями под безжалостными лучами двух солнц.

– Мне это что-то напоминает…

– Да, пожалуй…

– Нет!

– Почему же – нет? Признайся – они нас использовали и заслуживают того, чтобы быть выжженными в пыль…

Я оглянулся на нее и споткнулся о взгляд двух пристальных зеркал в ее глазах.

– Только ради тебя я могу сдержаться и подождать, – сказал я ей. – Правда. Ты – единственное, чему, возможно, я искренне желаю счастья.

Она опустила взгляд, и это не выглядело как сдача позиций. Просто она не хотела слишком меня смущать и злоупотреблять моим расположением. Я это оценил. Ведь она знала почти все, что знал я, почти в полной мере была мной, могла понять почти все, что нас касалось, до последней точки. Естественная вежливость между нами.

Мисси тихо хмыкнула:

– Все-таки, как похоже на расщепление личности…

– В нашем случае это произошло физически, психологические проблемы не имели к этому отношения.

– Как сказать… Не будь этого в нашей природе…

– В какой угодно природе можно отыскать что угодно, – отрезал я. – Мы ведь все должны рассмотреть все имеющиеся варианты.

Нас прервало то, что воздух над пустыней заколебался, и в нем возникла синяя полицейская будка. Из нее ожидаемо выбежала блондинка со звуковой отверткой и за ней еще трое статистов, беспорядочно разбежавшихся по округе. Блондинка ахала и охала, вычисляла угол падения солнечных лучей по отношению к горизонту, пока компаньоны громоздились на местные груды камней и делали селфи на смартфоны, затем все снова забежали в ТАРДИС и растворились, отправившись по неведомым координатам.

– Почему мы все еще не привлекаем внимания? – спросил я. – Она все-таки действительно Доктор.

Мисси неопределённо повела головой, не отвечая.

– Это не тот Доктор, которого ты ищешь? – Едва ли соображение о «Докторше» было серьезным. По крайней мере, теперь мы точно могли быть уверены, что Доктор выбрался с корабля. Она правда боялась теперь ему навредить? Или ей просто требовалось время собраться с духом.

– Не знаю, – ответила она вдруг прямо. – Доктор, который тоже стал женщиной – ты думаешь, что это случайно?

– Мм… – она точно ждала ответа. – Я могу ошибаться, – сказал я мягко. – Но, может быть, и не случайно. Впервые за все свои известные жизни. После знакомства с тобой.

Мисси коротко вздохнула.

– Он так и не узнал, что я хотела вернуться… – это прозвучало то ли тоскливо, то ли угрожающе, но я просто промолчал. – Не впервые, правда? – продолжила она после паузы. – Ты знаешь.

– Знаю, – подтвердил я без всякого выражения. Но на этом месте, как правило, нас всегда подстерегала гибель. И мы не могли бы выбраться, если бы были кем-то еще, кроме нас самих.

– Так может быть… – Мисси развернулась ко мне всем корпусом, – нам и не стоит этого делать?

– Мм… как скажешь… но что именно ты имеешь в виду?

Миси усмехнулась, ее глаза походили на два роковых водоворота – выбирай, в котором из них ты хочешь потерпеть крушение!..



Мы вернулись. Снова оказались на оживленном базаре фиолетовых слизней. Слизни возбужденно прыгали, поднимаясь на дыбы и колыша своими мягкими телесами, увенчанными соломенными шляпками, вокруг блондинки со звуковой отверткой, подносили ей цветы и какие-то сладости, которые ее спутники под шумок припрятывали подальше от глаз, видимо, затем, чтобы выкинуть подальше к чертям, едва они окажутся в ТАРДИС. Затем все они скрылись в синей будке, которая задрожала в воздухе и исчезла. Движение фиолетовых существ по базару возобновилось, будто ничего не произошло, но внезапно небеса потемнели. Мисси, прищурившись, недобро посмотрела вверх. Сперва там появился один громоздкий угловатый космический корабль, а затем целая флотилия.

– Она не поняла, – сумрачно заметила Мисси. – Не знала, зачем ТАРДИС принесла ее сюда. Но это вторжение.

– О, да какая разница… – через несколько секунд я понял, что мне никто не отвечает. – Мисси?..

Мисси шагала посреди слизней, воинственно размахивая зонтиком. Те, будто прозревшие, шарахались от нее в стороны.

– Что ты собираешься делать? – крикнул я ей вслед.

Мисси остановилась посреди чего-то похожего на площадь, над которой концентрировался угрожающе гудящий и завывающий смерч тяжелых кораблей, и с размаху воткнула зонтик в увлажненную слизью землю, я невольно содрогнулся, когда она это сделала. Над зонтиком воспарил еще один «зонтик» – прозрачный энергетический щит, накрывший своим куполом немалую территорию. Слизни насторожились – подняли передние части тушек, обратили к Мисси свои мордочки, или что там заменяло им лица, то ли в испуге, то ли в мольбе. Некоторые сбились в кучки, прижимая к себе трепещущие комочки слизней поменьше.

– Эй! – прокричала Мисси в небо, изящно придерживая шляпку. Поток энергии, исходящий из ручки зонтика служил ей еще и транслятором. – И кто же вы такие и что здесь забыли?! Надеюсь, у вас солидные, серьезные намерения? Это же не просто дешевый флирт?!

Зеленый энергетический луч, выпущенный монструозным на вид орудием одного из кораблей, скользнул по прозрачному энергетическому зонтику и рассеялся, разбитый и с утробным урчанием поглощенный преградой на его пути, на мгновение разгоревшейся ярче.

Мисси хищно усмехнулась, полуприкрыв глаза и с наслаждением раздув тонкие ноздри, будто сама поглотила без остатка чужеродный заряд.

В воздухе разлилось возмущенное раскатистое ворчание.

– С кемххррр я говорррюхххррр?!..

– Привет! – небрежно ответила Мисси. – Я, ну… предположим, Доктор Кто!

Я невольно протестующе булькнул, но тут же тихо рассмеялся. В конце концов, я сам порой любил представиться нашим старым приятелем.

– Докхторрр?! – оглушительно разнеслось в воздухе.

– Доктор Кто! – повторила Мисси. – Это настоящее имя. Должна же быть фамилия, правда? У некоторых, по крайней мере. Поживете среди людей, еще не того наберетесь!..

– Что тебе тут нужно, Докхторрр?!

– О, только не притворяйтесь, что не знаете! «Эта планета под защитой» и бла-бла-бла! Всем все ясно? Свободны! Если не всем и не все, ознакомьтесь с моим смертным индексом… Или как там его в ваших официальных терминах? С индексом смертности? Графиком повышенной летальности и фатальности на производстве… Инструкцией по безопасности на строительстве?

В воздухе послышались щелчки и шуршание, будто кто-то нажимал на кнопки и одновременно что-то листал прямо перед микрофоном.

– Докхторрр!.. – раздалось наконец снова.

– Я за нее! – звонко откликнулась Мисси. Фиолетовые слизни возбужденно раскачивались и ободряюще похлопывали, или, вернее, похлюпывали друг друга ложноножками по скользким телесам.

– За нее? Кххррее-кххррее! – в возмущенном ворчании проскользнуло ехидство. – Докхторррр – мурррхжчина!

Я откашлялся и подошел к Мисси. Становилось все веселее.

– А в чем противоречие?! – поинтересовался я. – Ну – я тут за мужчину!

– Да! – заявила Мисси. – Это мой спутник!..

– Ничего подобного! – воскликнул я. – Это она – моя спутница! А я – Доктор!..

– А я – Доктор Кто! – не унималась Мисси. – Вы хоть понимаете, кто такие повелители времени и что они умеют?!

– Васхр двххррое?! – проницательно возмутились на корабле. – У насхр отхххрмечен толькххрро одххрин повххелхритель вххремени!

– Никакого противоречия! – хором проорали мы, веселясь из-за собственной синхронности. Да еще и бухнули каплю правды в этот компот: – Мы – один и тот же человек!!! Бывает!

Судя по звукам, у переговорщика вторженцев «в зобу дыханье сперло».

– Эттхро невозможххррно!.. – воскликнул он, слегка привзвизгнув. – Эттхро невозможххррно!..

– Невозможное – мой стиль действий! – гордо провозгласила Мисси.

– А еще у меня есть звуковая отвертка! – заметил я, поднимая на всеобщее обозрение лазерную. Кто их там будет различать, пока не включишь?..

Сопенье и хрюканье в воздухе стали совершенно неразборчивыми. А затем, внезапно…

– Эй!.. – возмущенно крикнула Мисси, подпрыгнув и погрозив кулаком небесам. – Вы куда это?! Я вас не отпускала!..

Корабли один за другим взмывали ввысь, покидая атмосферу, оставляя массу инверсионных следов в стремительно светлеющем небе.

– Ты сама сказала: «Всем все ясно? Свободны!» – напомнил я.

– Так нечестно!.. – засопела Мисси. – Я еще даже во вкус не вошла!..

– Да какая разница? Ты же все равно несерьезно. Хотя, конечно, было очень забавно… Но я не думаю, что от этих созданий, которых тебе вздумалось защищать, может быть какой-то прок.

– С чего ты так уверен в своих консервативных умозаключениях, дорогой?!

– Ну, все-таки, ты – это я…

– У нас с тобой общее прошлое. Это как заявить, что у нас с тобой «общий предок»! А потом мы эволюционировали сами по себе.

– А. Ну да, насколько я помню, ты начала с того, что разгромила один мой любимый консервативный клуб…

– Вот именно…

– А я думал, что ключевое слово во всем этом было «разгромила».

– Ха-ха! – свирепо воскликнула Мисси, а потом посмотрела чрез мое плечо и на мгновение застыла с широко распахнутыми глазами. Я резко обернулся с отверткой наизготовку, но стена фиолетовых слизней, окруживших нас, и не подумала расступиться. Они сгрудились блестящим, невыносимо пахнущим пряностями, плотным кольцом и ритмично колыхались из стороны в сторону, помахивая ложноножками, будто в каком-то безумно слащавом детском танце.

– Они не нападают! – предупреждающе воскликнула Мисси. – Не трогай их!

– Э… Если только они дадут нам пройти.

Я почувствовал, как мне в плечо впились тонкие железные пальцы. Не больно (почти), но очень, очень предупреждающе…

– Не. Трогай. Их.

– Ну ладно, ладно, – проворчал я, задетый до глубины души. – Ты намерена, как Доктор, вся перемазаться их слизью?

– Здесь и сейчас я и есть Доктор, – тихо и спокойно ответила Мисси, и, прежде чем я успел возразить, прибавила: – И ты тоже. Ты сможешь с этим жить? Или вернемся к старому: помнишь, что было на корабле?

Я со злостью набрал в грудь воздух, задержал дыхание, затем мгновенное бешенство понемногу отпустило. Да уж. Камуфляж так камуфляж. Необязательно сбрасывать его сразу.

Слизни колыхались в своем смешном танце, а затем синхронно нагнулись, поставили на землю свои корзинки и… почтительно отползли назад.

– Счастье-то какое, – вздохнул я, пока Мисси выдергивала из земли свой запачканный зонтик. Облегчение усилилось, когда она встряхнула аксессуар, и все инородное соскользнуло с него без следа. В самом деле – хорошо обладать продвинутыми технологиями и время от времени успешно ими пользоваться.

Затем Мисси церемонно приподняла краешек длинной юбки и совершила реверанс на несколько сторон света.

– Так и будешь стоять как чурбан? – ехидно поинтересовалась она.

Я положил отвертку в карман и с царственным добродушием помахал кланяющимся нам фиолетовым слизням. Они возбужденно задрыгали ложноножками от восторга. Что ж, это и правда было приятно.

– Отлично ты с ними управилась, – одобрил я.

– Еще бы, – усмехнулась Мисси. – Ведь я – Мисси, и значит, вы будете мне…

Я с настороженным ожиданием приподнял бровь, предвкушая конец знакомой фразы и немного обеспокоенный тем, что, казалось, она обращает ее и ко мне.

– Поклоняться! – с веселым озорством завершила Мисси, и я обнаружил, что радостно смеюсь ей в ответ.

– Ну так что, – поинтересовался я, – продолжим искать «другого Доктора»?

– Посмотрим, – отозвалась Мисси почти легкомысленно и, подобрав юбки, направилась к нашим оставленным на краю площади ТАРДИС. – Поглядим… Если только я его на самом деле уже не нашла, – прибавила она вполголоса грустно и задумчиво.

Я несколько мгновений остолбенело смотрел ей вслед, и лишь затем принялся догонять:

– Мисси! Ты это сейчас обо мне сказала?..

– Да как ты мог такое подумать?! – возразила она театрально пораженно. – Я говорила обо мне. – На этих последних словах ее тихий тон показался пугающе серьезным.

Скачать миди docx fb2
Скачать оба рассказа docx fb2

@темы: DW, The Master, The War Games, сказки

---

The Void

Опять же, в своей версии в максимальном разрешении и несколько другом формате. Клип из серии "вожжа под хвост" - с одной стороны как раз интересовался астрономическими войдами. "Войды (англ. void — «пустота») — обширные области между галактическими нитями, в которых отсутствуют или почти отсутствуют галактики и скопления. Войды обычно имеют размеры порядка 10-100 Мпк. Наиболее крупные космические пустоты именуются супервойдами. Средняя плотность материи в них менее десятой доли от типичной для наблюдаемой Вселенной." (Короче, нормальная проблема шизотимиков). А тут еще и подвернулся ролик с песней Muse на ю-тубе - с техно-обработкой, помехами и прочим космическим шумом. А в скачанной версии оказалось вместо этого фортепиано - все мы знаем, что у Мисси оно было (скорее рояль, но тут уже без разницы)
Клип, в сущности, двузначный, его можно рассматривать канонически - в итоге "выросло то, что выросло" (тогда это довольно трагичная история), а можно - как иллюстрацию к моей же альтернативной ветке "Миссия «Мисси»" - тогда это примирение менее символическое, и чужие ошибки - тоже. В любом случае - дальнейшее многовариантно

@темы: DW, The Master, The War Games, сказки

---

А теперь - Крутое пике
Ютуб все еще блокирует почти все версии клипа, а к себе хотелось утащить с качеством чуточку получше, чем удалось выложить в прошлый раз. (Хотя тут все субъективно - то, что мне нравится, может оказаться на большинстве нормальных мониторов перетемненным). Так что на данный момент Вимео. И надеюсь, мой персональный пока не сделает себе харакири, как делали это командные на ровном месте.

@темы: DW, The War Games

---

Еще немного моих разбросанных по выкладкам дженовых драбблов, на этот раз больше о другом персонаже из разных полуальтернативных и альтернативных веток.

Дорогой мой мальчик
драббл, 460 слов, джен, драма, ангст психология
Персонажи: Тектеюн и ее сын
Спойлеры к финалу 12 сезона и неоправданные домыслы

– Дорогой мой мальчик… – медленно и негромко проговорила Тектеюн, очень медленно и негромко, голосом, похожим на мертвый, что ж, она всегда так говорила, да и смотрела. Хоть и привезла с собой зачем-то чужую девочку, будто умела быть матерью и будто у нее было доброе сердце. Оно не помешало ей отправиться за тридевять звезд, а потом вернуться домой, как ни в чем не бывало, с другим ребенком, который поглощал все ее внимание – кто он был, этот ребенок, и откуда, как оказался там, где она его нашла, чем отличался от знакомых ей людей? Нашла себе игрушку, предмет для исследования, а чем был ее собственный ребенок? Просто обычным ребенком – никем, она так часто смотрела на него не видя, будто сквозь него, куда-то вдаль, от чего по коже по неясной причине бежали мурашки и, казалось, застывала кровь. А теперь еще это. – Ты же понимаешь, что натворил?
Ответа не требовалось. Да, он был уже достаточно взрослым, чтобы понимать. Но главное ждало впереди.
– На твое счастье, она не похожа на нас, – проговорила Тектеюн все так же тихо и медленно, будто неспешно укладывала сверху тяжелые свинцовые плиты. – Она не умерла. Что ни в коей мере не смягчает твою вину.
Тишина после этих слов казалась невыносимой и бесконечной.
– Но… – он столкнулся с «мертвым» взглядом матери и безнадежно замолчал, чувствуя себя брошенным. Давным-давно, когда она улетела – и на самом деле никогда больше не возвращалась.
– Но я люблю тебя больше всего на свете, – продолжала Тектеюн. – Как бы ты ни был виноват, я желаю для тебя самого лучшего. Я узнаю, как ей удалось не умереть, и, когда я пойму, как это происходит, я передам тебе этот дар.
– Мама… – он взглянул на нее ошеломленно, но не увидел, чтобы черточки ее лица хоть как-то потеплели.
– Но, когда получишь его – помни, что ты его не стоишь. Никогда не забывай этого. Ни на минуту. Понятно?
Повисла пауза.
– Я не слышу. Понятно?
– Понятно…
– Это может оказаться больно. Скорее всего будет. Невозможно так сильно изменить свое тело без боли. Особенно наше – совсем не такое, как у нее, чтобы сделать его другим. Но ты не будешь жаловаться. Никогда. Ты будешь знать, что заслужил. Не правда ли?
Она ждала ответа. Так что пришлось собрать в комок все силы, чтобы ответить:
– Да.
– Вот и хорошо. Иди спать, малыш. Мама сегодня очень занята.
Как всегда. Как еще многие-многие последующие годы. Вечно. Но иногда она будет занята им. Будет передавать ему этот «дар». Вместе с болью. Или боль вместо дара, ведь получится все не сразу. Может быть, не получится вовсе. Но ловушка захлопнулась. Капкан материнской любви и свирепого наказания, которое не передать словами, особенно такими тихими и медленными... Да и кому? Той, что его осудила, или той, кого он нечаянно, но убил? Но разве кто-то не хочет жить вечно? Даже если это значит вечное ощущение своей никчемности и отвратительности в самых родных глазах.


Не жизнь
драббл, 185 слов, джен, драма, детская история
Персонажи: Тета Сигма, Кощей
Отсылка к РВ без событий РВ

– Что случилось? – спросил Тета в темноте пещеры.
На самом деле в ней было вовсе не темно, сухое песчаное углубление в обрыве у реки защищало от ветра и палящего зноя, но он отвернулся от входа и почти с ужасом смотрел на осыпающуюся голую стенку с торчащими корешками.
– Ничего, – ответил Кощей. – Просто мы взрослеем.
– О нет, – воскликнул Тета, – только не я!..
– Нельзя же все время оставаться детьми, – невидимо для него пожал плечами его старый друг. – Надо что-то выбрать, к чему-то стремиться.
– Почему? – спросил Тета.
– Что – почему?
– Почему надо выбирать? Во Вселенной столько всего! Столько невероятного!
– Но ведь мы-то одни, – мягко ответил Кощей. – Этакие одинокие точки в континууме.
– Но это же неправда!
– Что тут неправда?
– Что мы одиноки – Вселенная просто кишит жизнью!
– Но мы – личности. А это значит, что мы отделены от всего остального. Все прочее готово поглотить нас, но мы не сдадимся!
– Не может быть!..
– Ну, может быть, когда-нибудь – все мы смертны. Даже мы…
– Ну нет…
– Согласен – нет.
– То, о чем ты говоришь, Кощей, разве это жизнь?
– А что, по-твоему, это смерть?
– Кажется, это именно она.
– Ну нет, – рассмеялся Кощей. – Обещаю тебе, я не умру. Умрут другие.


День бесконечности ("Новый Галлифрей")
драббл, 594 слова, джен, гет, флафф, юмор
Пейринг/Персонажи: Симм!Мастер, Ривер Сонг (Рани) и другие
(краткая история Нового Галлифрея в картинках от Ривер: 1 2 3)

– Дорогая Ривер, с Днем бесконечности!
Ривер недоуменно моргнула и поставила фарфоровую чашечку на блюдце, когда я извлек из-под кофейного (Ривер называла его чайным) столика букет темно-пурпурных роз и протянул ей.
По моему знаку парящие в небе токлафаны с энтузиазмом сложились в огромную черную опрокинутую восьмерку или карнавальную маску домино, демонстрируя свои способности к высшему пилотажу.
– Что еще за День бесконечности?.. – удивленно спросила Ривер.
Далеки Альфа, Бета и Омега в нарядных кружевных фартучках уже катили на тележке огромный торт, увенчанный все той же «восьмеркой» и победно трубили вальс Мендельсона.
– Понятия не имею, – весело ответил я. – Но, по-моему, он непременно должен быть. Если очень условно… – я посмотрел на часы, несколько раз нажал на кнопку, сменяющую системы счисления и удовлетворенно кивнул. – Если очень условно, если иметь в виду обычный галлифрейский год, переложенный на все возможные погрешности и основные временные петли…
– То-о-о?!..
– То сейчас очередная годовщина твоего возвращения из Великой Библиотеки! Наступила ровно две минуты назад.
Ривер приподняла и бровь и как-то сдержанно произнесла:
– Ну, спасибо…
– Что-то не так? – обеспокоенно спросил я.
– Слишком много вычислений и условностей.
– А. Ну… А если взять стандартный год нашей базы Европа… то сейчас еще и очередная годовщина нашей свадьбы.
– А! – воскликнула Ривер. – Но ведь мы сейчас на Антее!
– Да, но какая разница?
– А празднуем обычно по стандартным галлифрейским циклам.
– Да.
– Или антейским.
– Да. Но сейчас ведь еще и годовщина возвращения! А год на Европе так замечательно с этим совпал!
– Да, пожалуй… Надеюсь, ты учитывал при расчетах «полгода, которых не было»?..
– Конечно, нет. Их же «не было»!
Ривер вздохнула.
– Для кого как.
– Ну, честно скажу, в Пандорике тоже было совсем не весело… И наконец…
– Да?.. – протянула она с любопытством.
– На Земле есть один забавный праздник, и по удивительному совпадению!..
– Год на Земле тоже условно совпадает с этой годовщиной?
– Да!
Ривер запрокинула голову и громко расхохоталась.
Далеки удивленно крутили в стороны своими глазками, топчась вокруг торта.
– В чем дело, дорогая?
– Вот я предвидела, что все закончится именно этим! Ты неправильно расшифровал, дорогой, это не День бесконечности, это Восьмое марта!..
– О, умоляю, что такое какое-то восьмое марта?! Подумаешь, обычный весенний день!..
– Вот именно! – воскликнула Ривер, утирая слезы.
– Нет, погоди, ты не улавливаешь! Люди – ничего не понимают сами в том празднике, который придумали! Но они выбрали очень правильный символ, только не догадались развернуть его математически. День бесконечности – день бесконечного возрождения природы каждой весной – это же гораздо грандиознее всего, что они могли там себе придумать! Кстати, не во всех странах…
– Это называется «Международный женский день»!
– Ну отлично… Плодородие всегда ассоциируется с женщиной…
– Ну, не только! – хихикнула Ривер и снова отставила чашечку с кофе, которую было подняла, кажется, собираясь отправиться на второй заход с заливистым хохотом.
– Матерью-Природой! – продолжал я пафосно. – Рани, ты же отлично понимаешь, что Природа – это аллегория самого гениального биоинженера во Вселенной! Тебя!
– Хорошо, продолжай, – одобрительно кивнула Ривер, улыбаясь.
– Ну, собственно, все – с Днем бесконечности, дорогая! Кто может поспорить с тем, что это твой день?! И отличный праздник для возрождаемого Нового Галлифрея!
– Действительно, – рассмеялась Ривер.
– Поз-драв-ля-ем! Поз-драв-ля-ем! Поз-драв-ля-ем! – весело протрубили далеки. Токлафаны разлетелись врассыпную и принялись весело кружиться вокруг под «Полет шмеля», сменивший по команде мистера Харта марш Мендельсона.
– Наверное, это и правда веселая идея! Может, и в самом деле оставим это национальным праздником. На Антее ведь, «по удивительному совпадению», тоже весна!
– По совершенно удивительному! – воскликнул я, и, наклонившись над столиком, поцеловал жену, такую теплую, живую и головокружительно прекрасную! Гораздо теплее и прекрасней всей этой цветущей весны! В совершенном восхищении от того, что догадался когда-то пробудить ее память и ее саму, и с тех пор мне никогда не приходилось жалеть об этом, хотя никто не мог ожидать, чем все это обернется. Уж я-то точно не мог!

@темы: Рояль судного дня, New Gallifrey, DW, The Master, The War Games, сказки

---

"Это в городе коронавирус, это в городе короновирус,
А за городом чума, чума, чума..."

Ого Пишут, что там уже минус 5? По ощущениям непохоже. В осеннем пальто пережил дорогу домой совершенно нормально, только засыпало как снеговика, и все это, конечно, таяло и мокло. Дороги тоже занесло (молчу уж про тротуары), и машины, и автобусы. Ждать на остановке пришлось все-таки долго, а снег все падал и падал (и это при том, что возле метро убрали почти все крытые остановки, осталась только одна, и за дцать метров до собственно остановки, на которой ждать было невозможно в чистом поле, при почти никакой видимости, но потом подоспел удачный юркий автолайн, и доехалось очень спокойно. Один плюс - народу все-таки будто вполовину меньше обычного.
А, ну и погодка с легким экстримом, но все-таки даже скорее приятная
(Никаких намеков на парад святого Патрика по дороге не было замечено. Кроме того, что мы сами его в компании поминали)

@темы: маневры

---

Немного своего дженово-философского из разных выкладок.

His Dark Materials
драббл, 476 слов, джен, виньетка, кроссовер с серией Ф.Пулмана «Темные начала»
Персонажи: Мастер, Мисси, Доктор, Пантелеймон

– Иногда мне кажется, когда-то все было иначе, – сказал он, и Мисси вздрогнула. Ее деймон, золотистый тамарин, насторожился, топорща огненную шерстку.
– Вся эта пыль, – Мастер взмахнул рукой в воздухе, будто мог видеть то, о чем говорил, – в ней было что-то не просто связующее миры, не просто творящее души, нечто куда большее и в то же время – что-то куда меньшее. Переносящее в любую точку пространства-времени и способное перерождать. А что теперь? Нет, с ней, пожалуй, все в порядке. Но существование Бога? Ангелов? Загробного мира? Пф! – он пренебрежительно фыркнул, и это фырканье подхватила белоснежная пума. – Пока мы их не уничтожим, все и всегда будет неправильно. Ловушка этого мира всегда будет закрыта.
– Но если мы уничтожим их, – произнесла Мисси очень тихо, – мы уничтожим все. Уничтожим себя, нашу жизнь, всю эту реальность.
– А почему это должно нас останавливать?
– Потому что здесь мы те, кто мы есть. Потому что…
– Здесь мы те, кто не правит вселенной?
– Все это только пустые мечты. Смерть – это только смерть.
– Или все же перерождение? – усмехнулся он. – В другом мире, где все по-другому. Возможно, так, как должно быть. Как было когда-то.
– А наша дочь? – спохватилась она. – Что будет с нею?
Он пожал плечами:
– Не знаю. Но, может быть, ее мир будет более светлым.
– Если она выживет.
– Если нет – едва ли это тот мир, в котором стоит жить.

Доктор внимательно всматривалась в алетиометр. Стоило ли ей доверять людям, которые то назывались ее родителями, то годами скрывали ее происхождение и держали в неведении, враждовали, затевали нечто темное и таинственное, способное перевернуть этот мир. Ее деймон, обернувшийся горностаем, беспокойно оглядываясь, исследовал синюю коробочку, в которой обычно был спрятан загадочный, объявленный вне закона прибор.
– Что мы будем делать, Лира? – спросил он.
– Не знаю, Пан. Давай просто попробуем спасти людей.
– А то, что затевают твои родители? Это опасно?
– Кажется очень опасным.
– И все это приведет к чему-то очень плохому, да?
– Может быть.
– Лира!
– Да?
– А что будет со мной, если у вас всех все получится?
– Не знаю, Пан. Может, мы станем, как люди из другого мира, у которых деймоны живут внутри?
– А как я смогу жить внутри тебя?!
– Ну, не знаю, – усмехнулась Доктор. – Может, тогда я стану кем-то другим?
– Ты сможешь меняться, как и я? – весело спросил Пан, обернувшись мотыльком.
– Почему бы нет? В любом случае то, что мы знаем, кажется ужасным. И таким… ненастоящим, игрушечным. Может, это искусственная реальность?
– Ну, даже не знаю… – Пентелеймон снова стал горностаем и ткнул любопытный черный носик в алетиометр. – Что это?
– Башня, – ответила Доктор. – И череп. Стрелка так колеблется на этой метке, что, кажется, там должно быть очень много черепов.
– Вот же жуть, – сказал Пан.
– Такова жизнь… наверное. – Она закрыла алетиометр, посмотрела на золотистый диск, затем снова его раскрыла. Вдруг почувствовала, что вход был там – внутри золотого компаса. А выход – если ей вообще суждено его найти… скрывался за прозрачной очень прочной стеной. Однажды она обязательно найдет путь. Или сумеет проложить его. Ведь если не она, то кто?


В пустоте
драббл, 445 слов, джен, виньетка, POV
Персонажи: Доктор
«Если красться по коридорам ТАРДИС очень тихо...»

Если красться по коридорам ТАРДИС очень тихо, то кажется, будто стены, пол, потолок, растворяются. В ничто – в каждое мгновение пространства и времени. Это даже не иллюзия – в некотором роде это и есть настоящее положение вещей. Иногда кажется, что растворяюсь я сам. Нет ничего, ни рук, ни туловища, ни головы, еще немного, замрут и растворятся крадущиеся ноги. Растворятся, растворяются, уже растворились… «Беда с этими временами», – как говорила, говорит или еще только скажет Идрис. Это тоже в некотором роде настоящее положение вещей. Голая истина, обнаженная более чем до нервов и атомных связей. Бесконечная жуть бытия, пустота между разреженными частицами материи. Не совсем тихая, не совсем пустая. Кипящая в возникновении и уничтожении, и по большей части все это выглядит как ничто. Пока не попадается какая-то шальная крупинка, за которую можно зацепиться и вдруг вспомнить, что есть что-то кроме этого вечного отрицания и аннигиляции. Крупинка становится почти всем в этом океане пустоты.

Как маленькие живые существа, едва успевающие вдохнуть, прежде чем исчезнуть. Успевающие стремительно развиться… когда? Когда они это успевают? Как? Неужели для того, чтобы обрести разум, личность, себя, нужно всего лишь мгновение? Плотное, яркое, сосредоточенное как самодостаточная элементарная частица. Прекрасная в своей определенности, неуловимая и подвижная как волна. И вот ты фиксируешь ее взглядом, и будто Вселенная обретает материальность, определенность, краски, качества, надежность и плотность. Ненадолго. Пока они дышат. А потом это заканчивается. Будто лопается мыльный пузырь. Пузырь, который был Вселенной, был тобой самим в их глазах, творящих тебя из ничего, и ты опять оказываешься в этом нигде – везде одновременно, и боишься, что на этот-то раз все, цикл замкнулся, энергия рассеялась и иссякла. Уже никогда не собрать Шалтая-Болтая из каждого мгновения, из каждой точки пространства. Эти периоды рассеяния кажутся вечностью. Они составляют все время моего существования. Пока однажды не сталкиваешься снова с живой частицей, и все переворачивается – пустота становится призраком, незначащим, незаполненным мгновением, а реальность выныривает из небытия, расцвечивается, простирается всюду вовне, сотканная из тугих звенящих струн причин и следствий, превращается в жизнь. И боль. Целое море боли – резкого беспощадного неумолимого бескомпромиссного взаимодействия, такого шершавого, разрывающего, ранящего. Стоит ли оно того?!

Кажется, что нет. Пока не начнешь растворяться снова. Пока не потеряешь себя надолго, навечно, и вдруг не очнешься, как спонтанная флуктуация, приходя во внезапный ужас от того, что мог никогда уже не очнуться. И тогда снова ищешь их – чьи-то глаза, что могут еще на пару мгновений задержать тебя в мире живых – какую бы иллюзию и боль это ни значило.

Никто из нас не может без Наблюдателя. Ни Вселенная – которой нужно, чтобы кто-то вечно путешествовал по ней, заглядывая во все уголки, схватывая на живую нитку реальности разрозненные яркие лоскуты, соединяя их воедино, латая опасные прорехи. Ни тот, кто должен, не зная покоя, наблюдать эту вечность, отрицая ее конец.


Ампутации
мини, 1367 слов, джен, сюр, абстракционизм
Персонажи: Язмин Хан, "Билл", "Эми", "Рори", "Клара", "Ривер", "Джек", "Нардол", "Хезер", "Марта", "Грэм", "Райан", "Уилфред", "Донна", "мадам Вастра", "Момент"

– Доктор!..
– Доктор!..
– Доктор!..
– Не во имя Доктора!..
– Таймлорд торжествующий!..
– Тень Валеярда!
– Разрушитель миров!..
– Надвигающийся шторм!..
– С этим можно что-то сделать? – озабоченно спросила «Билл». Трансляции из мозга Доктора становились все громче и «надвигающимся штормом» сотрясали паутину, сплетенную из различных волн, полей, эфемерных нитей вортекса, разумов людей, массы неизвестных созданий, всех из которых невозможно было перечесть и даже ощутить из данных областей; было лишь известно, что они существуют, но кажущаяся бесконечность будто сама по себе утрачивала смысл в различении «белого шума».
– Однажды Великий Разум шагнул в его временную линию, поклявшись стереть Доктора из Времени, каждую его победу превратить в поражение, – задумчиво сказала «Клара». – Я тоже шагнула туда, я исправляла все, что могла. Но могла ли я исправить все?
– В лесах Гаммы «Доктор» означает «Великий воин»!.. – всколыхнулась новая волна возмущений.
– Однажды, – заметила «Эми», – он переписал всю Вселенную, восстановив ее из… моей головы? Моих воспоминаний? Даже не представляю…
– И из моего дневника, – сказала «Ривер», для убедительности встряхнув в «воздухе» соткавшейся из «стекла» синей записной книжкой.
– И что тогда стало со Вселенной и с ним самим? Они точно стали нормальными?.. – неуверенно спросила «Эми».
– Черт, как неудобно, – проворчал «Грэм». – Мы же, казалось бы, из единой базы данных всего человечества во все времена! Почему мы не можем просто раз – и найти решение? Да мы даже толком друг-друга не понимаем!
– Это как пиксели, – глубокомысленно заметил «Нардол». – Все состоит из отдельных «пикселей». Ну, скажем, из нас.
– И еще из чертовой прорвы народу, – пробурчал «Райан». – Как в этом море информации отыскать что-то нужное?
– Да может быть и найдется, – предположила «Марта». – Просто мы этого со своей колокольни не видим. А потом, в нужный час, все будто скажут одно и то же слово, и решение найдется!
– Салют, ребята, как вы тут без меня?! – как будто запыхавшись, выпалил «Джек», врываясь в ноосферное пространство.
Все потрясенно «уставились» на него.
– Ты же бессмертный, – недоверчиво сказала «Марта».
– Ой… я столько раз помирал… все время перезаписываюсь – не то чтобы было дико удобно, но… Привет, красавица, а ты что скажешь?..
– Э… – протянула «Яз».
– Нормальное человеческое мнение, – кивнул «Джек». – Понимаю.
– Послушайте, он так больше не может, – озабоченно проговорил «Рори». – Его порвет как хомячка каплей никотина…
– А можно его как-нибудь… поделить безболезненно, чтобы не рвался? – сострадательно спросила «Эми».
– Тут такая штука, – кашлянул «Рори». – У него ноосфера немного другого порядка – если его поделить, это сработает в реальности, создаст новую личность…
– Ну, учитывая, что природа мироздания условна и ноосферна… – протянул «Джек». – Вернее, «ноосфера» не совсем то, что мы о ней думаем, и вообще всё существует на уровне абстрактных формул…
– Ага, именно, – поддакнул «Рори».
– А на сколько частей её порвет? – спросила «Яз».
– «Её»? – переспросил «Джек», обмозговывая новые данные. – Да черт знает на сколько.
– Может, «Великий разум» – это тоже был он? – спросила Клара.
– Очень может быть! – кивнул «Джек». – «Он же гений!»
– А этот жуткий чувак – Рассилон? – обеспокоенно спросил Уилфред, только что проявившись из колеблющейся «стеклянной стены».
– Да запросто! – ворчливо бросила «Донна», – выходя из нее же, вслед за дедом. – Уж можете мне поверить!
– И Мисси с Мастером? – мрачно заметила «Билл».
– Эти – вообще без вопросов… – хмыкнула «Хезер», – ты только вспомни, что он тебе говорил о точке зрения бекона в бутерброде…
– Так на сколько же частей его вообще можно расщепить?
Послышался холодный серебристый смех, и возникла блондинка в потрепанном платье.
– Роза!.. – воскликнул «Джек», но тут же с сомнением моргнул и будто плотнее запахнулся в шинель от повеявшего «холода».
– Может, на целую цивилизацию? – вкрадчиво осведомилась «блондинка». – Не знающую ни сочувствия, ни совести. Уничтоженную им самим, или другим «им самим», оружием, которое может осудить того, кто его применит.
– Ты же не совсем Роза, да? – уточнил «Джек».
– Я «Злой волк», – ответила «Роза». – А еще «Момент». Единственная вещь, что существует между прошлым и будущим и может отсечь одно от другого.
Все немного впечатленно помолчали.
– Но минутку, – осененно воскликнула «Билл». – Все, кого вы перечислили, они же уже существовали, какой смысл?..
«Роза» зевнула, прикрыв рот рукой.
– Мы же во времени! – напомнила «Марта». – Но минутку, мы можем все это изменить? Просто не делать этого сейчас? Не подтверждать определенность?
– Поздно, – злорадно произнесла «Момент». – Мы – это тоже он, к сожалению. Мы уже все это сделали. Видимо, слишком громко орали «Больше никогда!..» или «Доктор! Доктор!..»
– Роза, ты такой не была! – насупился «Джек».
– Я не только Роза, – отмахнулась «Злой волк».
– А он – не только Доктор, – негромко и печально добавила «Ривер». – Если мы не создадим из него всё – он взорвется.
«Момент» рассмеялась с холодными металлическими нотками в голосе.
– Вообще-то, он уже взорвался. Он всегда был осужден. Я всех осуждаю, кто способен меня использовать. Хотя… или потому что, я – тоже он. Я знаю толк в осуждении. Как, по-вашему, что такое Большой взрыв?
– Определенно не «имя Доктора»? – подозрительно переспросила вдруг возникшая «мадам Вастра».
– Определенно, – кивнула «Злой волк».
– А что он тогда вообще, если он «всё»? – удивленно переспросила «Яз».
– «Ничего», – ответила «Злой волк». – Полный заряд Вселенной равен нулю. Стремление к идеалу и абсолюту, создающее неразрешимое противоречие и попросту говоря «ничто» – в больших дозах. И представьте, все еще мечтает иметь личность и даже быть ею хорошей. Но «ничто» – штука очень забористая. Рано или поздно «оно забирает», если нарушено равновесие. Или если равновесие становится полным. То есть – в любом случае.
– Да что мы сделать-то можем?! – в сердцах воскликнула «Билл».
– А еще мне интересно, где прежние спутники? – добавила «Марта», оглядываясь.
– Видимо, это как-то связано с водоразделом, – глубокомысленно сказал «Нардол».
– Водоразделом?..
– «Моментом». «Розой». Разделением на прошлое и будущее, – объяснил Джек. – Но это только в нашем представлении, как я понимаю, в нашем… кластере?
– Вроде того, – рассеянно кивнула «Злой волк», накручивая на палец светлую прядь.
– Так все-таки! – проворчал «Джек».
– Я уже все исправила, – ответила «Момент». – Доктор не уничтожал Галлифрей, он его спас. Но в великом уравнении Галлифрей уничтожен. О’кей. Его просто уничтожил «кто-то другой». Иначе. В другое время.
– Э… – протянула «Билл».
– А еще мы можем кое-что дописать в прошлое.
– В каком смысле? – насторожился «Джек».
– Ой, да ладно, вы же не думаете, что все время изменяется только будущее – все вариации прошлого, как и все вариации грядущего…
– А в этих вариациях не было такого, что Галлифрей не был уничтожен?
– Все кончается, – пожала плечами «Момент». – Это называется «Время». То есть смотрите, все существует в своих вариациях как начинающееся, продолжающееся и кончающееся. Все вероятности когда-нибудь кончаются и цикл замыкается.
– Я ничего не понял, что там с Доктором! – сказал «Грэм».
– Все в порядке, – ответила «Донна». – Мы просто время от времени стираем ему память. Как он мне однажды. Ампутируем по частям, оставляя небольшую долю, достаточную для поддержки образа. А остальное – поддерживает всё остальное.
– Брр! – протестующе воскликнул Райан.
– Такова судьба «вневременного ребенка», – сказала «Момент». – Только не забывайте, что мы все – это он. А он просто… резервуар побольше. Континуумохранилище, которое должно оставаться более-менее чистым. Хотя бы в своих собственных мечтах и устремлениях, неважно, насколько все это жизненно.
– А что будет, если он когда-нибудь об этом узнает? – пораженно спросил Грэм.
– Наверное, может сильно обидеться… Хотя, скорее, это будет «кто-то другой». И вряд ли сразу все поймет. Подумает на «высшие цивилизации», по привычке и обыкновению, не принимая остальное в расчет… – «Злой волк» хищно улыбнулась, и все невольно похолодели, неважно, что они и так давно были просто «записями в стекле».
– Он уже это сделал, так? – не то чтобы спросил, а почти констатировал «Джек».
– Всё уже существует. И всё уже закончилось.
– А почему ты говоришь, что что-то «исправила»? – возмутилась «Эми». – Что можно исправить, если все произошло и ничего не изме…
– А вот этого я не говорила! – живо возразила «Момент». – Всё как раз всё время меняется, хотя всё уже существует и всё уже закончилось!
– Увольте меня!.. – сердито выдохнул Уилфред.
– Неоднократно, – любезно усмехнулась «Момент».
– Минутку, – вдруг потрясенно выдохнула «Яз». – Если мы – это Доктор, и если мы «постоянно стираем ему память» и ампутируем по частям… Мы и себе память все время стираем и по частям ампутируем?.. Стираем и ампутируем себя самих? Меняемся? На что-то дробимся? Постоянно?..
Холодный серебристый смех преследовал ее, когда Яз, распахнув глаза, очнулась на космическом корабле. Казалось, она слышала его еще несколько секунд. Или это просто дребезжал разваливающийся корабль? Видимо, она на мгновение отключилась во время прыжка… Яз поежилась, подумав об этом смехе. Такой металлический – кошмар, вызванный близостью киберлюдей, какие-то обрывки мыслей о стирании… эмоций? Ампутации… конечностей?.. Органов? Чего-то еще? Словом – ужасы, от которых они убегали. Удалось ли им убежать?.. Приспособления Доктора не сработали. Может, все это было немного идеалистично, не жизненно?.. Немного?! Но как же они стремились к этому свету! Ведь он же всё-таки был, правда? Стоил того, чтобы они на него летели, как мотыльки?.. Потому что все это были только их собственные желания и мечты.

@темы: DW, The War Games, сказки

---

Новый рыбик тоже начал время от времени залегать между камушками, но на этот раз я как-то не паникую. У него больше похоже - вот везде валялся, между камешками еще не валялся - и просто "прикольный гротик", наконец освоенный. Да и солнце иногда выглядывает и объективно хочется в тенек, я его даже как-то прикрывал салфеткой от излишнего света. При этом никакой интерес к жизни не потерян, чуть что, активно выплывает любопытствовать, что творится, и не дадут ли еще "червячка", так что на фоне общей бодрости не напрягает А камешки большие и соблазнительные.

@темы: пузырек с рыбками, Авл Плавт

---

Хуниверс 2020

Ураа! У нас деанон!

Бранд - лорд-президент
0. Баннеры, кнопки для поста набора, черновик текста для визитки etc., бартер (WTF Library of Adventures 2020)
1. О, Фортуна (клип в визитке)
2. Мармеладки (драббл G+)
3. Предельная ясность (драббл G+)
4. Не жизнь (драббл G+)
5. His Dark Materials (драббл G+)
6. В пустоте (драббл G+)
7. Я не хочу уходить (мини G+)
8. Все, что ты якобы знаешь... (мини G+ (ч.2), соавтор Мисс Жуть)
9. Я – Мисси, и вы будете мне... (мини G+)
10. Миссия "Мисси" (миди G+)
11. The Void (клип G+)
12. Крутое пике (клип G+)
13. Морковный сок (драббл R+)
14. Ева, Лилит, снова Ева (драббл R+)
15. Пренебречь, вальсируем (драббл R+)
16. Скользкие дорожки (миди R+)
17. You son of the... (клип R+)
18. Ужасный мутант-хомячок (клип R+)
19. Песнь о Роланде (клип спецквеста)
20. Wallenstein (клип спецквеста)
21. Ампутации (мини спецквеста)
22. Дорогой мой мальчик (драббл внеконкурса)
23. День бесконечности (драббл внеконкурса)

@темы: DW, The War Games

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

А ветерочег-то какой завывает и в окна ломится. Прямо пятничнотринадцатый. Не зря мчс-ка приходила.

---

Ну и да, с Пятницей, 13-м, дорогие товарищи!
Главное - пятница