Все могло быть куда хуже, но после полутора стаканов "Абрау-Дюрсо" перед обедом я почти благодушно начинаю относиться к действительности. А еще, спасибо настоящим хорошим друзьям или просто хорошим людям

(Неважно, за что, каждому в отдельности за разные вещи, и давно и недавно)

---

Луна и черные птицы

Полный эшелон пушнины.



С утра видел, как красиво по расчищенной дороге удалились сразу два автобуса, приехавшие раньше времени. Потом, естественно, последовало затишье, затишье, предполагающее, что если кто-то пришел раньше времени, то следующая партия где-то нашла свои пробки и сугробы, переполненные автолайны стыдливо проскакивали вдоль противоположной обочины, не приближаясь к остановке. Наконец появился еще один автобус, народ впихнулся, поехали. На второй остановке эта несчастная скотинка в каком-то месте треснула и скончалась. Плюнув на ожидание следующей банки с кильками, минут двадцать прогулялся пешком до метро по заснеженным просторам. Красиво. Погода неплохая. Луна идет на ущерб, стаи черных птиц, пролетая, на фоне луны, курлыкали. Курлыкают ли вороны? Не знаю. Эти курлыкали.

Ждем праздников. Какая-то дурочка воображает, что у меня мания величия. Нет, тут-то она права, но покушаться на нее, эту манию, совсем не стоит, особенно из чистой любви школьниц к искусству трепаться и обсуждать, был ли Булгаков гениальным писателем или банальным графоманом. Вот обсуждение этого, точно - банальное графоманство и мания величия.



"Хлудов (улыбнувшись). Ах, пушной экспортный! А в каких составах груз?

Корзухин (подает бумагу). Прошу вас.

Хлудов. Есаул Голован! Составы, указанные здесь, выгнать в тупик, в керосин и зажечь!"

---

Завтра будем праздновать новый год. Так и хочется сказать: "заранее не поздравляют", ну да ладно, больше будет перерывчик перевести дух до настоящего, не все в кучу. Интересно, в каком состоянии мы пойдем завтра фехтовать после праздичка?..



И все в одном флаконе?..

---

С днем Зимнего солнцестояния, дамы и господа!



Послезавтра световой день увеличится уже на целую минуту

---

А последняя книжка "очерков", 4-5й том, мало того, что самая пухлая, еще и мелкий шрифт явно с уменьшенными полями. Видимо, это надолго



Немного жаль, что Булгаковская распечатка так быстро кончилась.

---

Пеодредактировалась вчера и "ритморазвязная" песня, которую тут как-то вывесил и убрал. Редакция состоялась в передвижке одного межстрочного интервала. Перепроверил со вторым вариантом, второй был явно хуже, да и хоть видок у результата не очень, но именно то, что само как-то спелось.

Ну и пусть живет.

песня

Другу, оказавшемуя по другую сторону баррикад



Я даже не стану тебя осуждать,

За то, что ты выбрал жизнь.

Но я не пойду за тобой,

Я не пойду с тобой.



И если обрек ты кого-то на смерть,

Тогда, когда выбрал жизнь,

За то, что ты выбрал земную твердь,

Чтоб дать ей новую жизнь -



За что мне тебя осуждать?

Тебе еще строить и жить.

За что мне тебя проклинать?

Ведь кто-то же должен жить.



За то, что ты выбрал ветер и свет,

А не тесноту могил,

Скажу тебе - так держать!

Так нужно порой держать.



Быть может, и я бы мог.

Кто знает? И я бы смог?..



Тебе эту жизнь продолжать,

Тогда, когда мне умирать.

Ведь я не пойду за тобой,

Прости, не пойду с тобой.



17.12.05

---

Слегка подредактировал и причесал вчера окопный стих. Не исключено, что стало чуть-чуть лучше, хотя не факт



В окопах

посвящается временам Первой мировой войны



Все тянулись, тянулись минуты,

Замерзала земля и гнила,

Простирались колючие путы,

Что зима так и не замела.



В тесных норах, воронках и ямах

Мы сливались с родною землей,

Зарывая в ней самых упрямых,

На костях продолжая наш бой.



А дождливое зимнее небо

Все давило на землю свинцом,

Отверзая промозглые склепы

С красноватым и затхлым винцом.



Причастимся же этою твердью,

Как священною плотью хлебов,

И вином - кровью тех, кто пал смертью,

Не Героев, так божьих рабов.



И под грохот шальной канонады,

Смертным льдом или жаром больны,

Вдруг постигнем святую усладу,

Горьким мазаны миром войны.

---

Весь день сплошные сбои и липкий снег в мозгах.

Результаты всего чтения в последнее время и рассуждений о мироздании: "Стреляться, к чертовой матери, стреляться!.."

@настроение: тоскливое битье в стенку копытом

---

До чего жутко сегодня работает сеть!



Тоже, что ли, из за снегопада?



Состояние тотально сонное. Булгаков хорошо идет: "сон первый", "сон второй", "сон третий"... фантасмогория какая-то.

Еще собрались тут вербовать меня в красные шпионы. Дожили...

@настроение: "Поручик Скунский, гасите свет!"

---

Хех, человек, про которого я подумывал, не свистнул ли он идею у меня, кажется, задумался, не свистнул ли я идею у него



Я про Свержина. Черт, не зря я так злился, когда узнал пару лет назад о существовании его книжек.

---

Булгаков. "Бег". Сон второй. Крым. Железнодорожная станция. Мороз в ноябре. Поезда где-то застряли и стоят.



Москва. Метро. Зеленая ветка. После "Белорусской" поезда застревают и стоят. Наверху - снежные заносы.



Может, кто-то забыл проснуться?

---

Очерки

Дочитал третий том, можно переходить к четвертому

---

Понтий Пилат - суперстар :)

Кто-то вчера отписался - испугался, видно, наших с батькой лирических экзерциций :-)) Хотя, может, опять автоматика, но это не так забавно бы звучало



Посмотрели вчера 2 серии. Что-то несколько дохловато. Интересно, на сколько серий так по чайной ложке растягивали? Но пока смотреть можно. Умилился, что на "Патриарших" (Чистых) упорно показывали павильон, выстроенный года два назад.

Кот оказался не так плох, как я ожидал по рассказам свидетелей. Кукла куклой, конечно, но по улице шатался сюрреалистично.

Галкин хорош. Как сказала вчера матушка, и я с ней согласился - вот он бы сыграл нормального Есенина.

И из Абдулова вроде бы Коровьев довольно качественный.

Впрочем, по любому поводу говорить пока трудно, умудрились ведь за две серии показать только что-то вроде "анонса"

---

А Остапа-то несет...

В окопах



Все тянулись, тянулись минуты,

Замерзала земля и гнила,

Простирались колючие путы,

Что зима еще не замела.



В тесных норах, воронках и ямах

Мы сливались с родною землей,

Зарывая в ней самых упрямых,

Продолжая, в могилах их, бой.



А дождливое зимнее небо

Все давило на землю свинцом,

Отверзая промозглые склепы

С красноватым и затхлым винцом.



Причастимся же этою твердью,

Как священною плотью хлебов,

И вином - кровью тех, кто пал смертью,

Не Героев, так божьих рабов.



И под грохот шальной канонады,

Смертным льдом или жаром больны,

В них постигнем святую усладу,

Осенясь горьким миром войны.



19.12.05

---

Стихи Нестора Махно

А батька ведь и поэт был незаурядный, лирический



Кони версты рвут наметом...



Кони версты рвут наметом,

Нам свобода дорога,

Через прорезь пулемета

Я ищу в пыли врага.



Застрочу огнем кинжальным,

Как поближе подпущу.

Ничего в бою не жаль мне,

Ни о чем я не грущу.



Только радуюсь убойной

Силе моего дружка.

Видеть я могу спокойно

Только мертвого врага.



У меня одна забота,

Нет важней ее забот...

Кони версты рвут наметом,

Косит белых пулемет!





Я в бой бросался с головой



Я в бой бросался с головой

Пощады не прося у смерти,

И не виновен, что живой

Остался в этой круговерти.



Мы проливали кровь и пот,

С народом откровенны были.

Нас победили. Только вот

Идею нашу не убили.



Пускай схоронят нас сейчас,

Но наша Суть не канет в Лету,

Она воспрянет в нужный час

И победит. Я верю в это!

1921





Проклинайте меня



Проклинайте меня, проклинайте,

Если я вам хоть слово солгал,

Вспоминайте меня, вспоминайте,

Я за правду, за вас воевал.



За тебя, угнетенное братство,

За обманутый властью народ.

Ненавидел я чванство и барство,

Был со мной заодно пулемет.



И тачанка, летящая пулей,

Сабли блеск ошалелый подвысь.

Почему ж от меня отвернулись

Вы, кому я отдал свою жизнь?



В моей песни не слова упрека,

Я не смею народ упрекать.

От чего же мне так одиноко,

Не могу рассказать и понять.



Вы простите меня, кто в атаку

Шел со мною и пулей сражен,

Мне б о вас полагалось заплакать,

Но я вижу глаза ваших жен.



Вот они вас отвоют, отплачут

И лампады не станут гасить...

Ну, а батько не может иначе,

Он умеет не плакать, а мстить.



Вспоминайте меня, вспоминайте,

Я за правду, за вас воевал...

1921

---

доигралась пластинка

Дослушались всяких Верхотурцевых на диске. В субботу в полдень разбудил меня телефонный звонок. Позвонил Верхотурцев. К вечеру выскочила какая-то слаборифмованная песенка, рожденная под звук работающего пылесоса:



/которую я убрал, самому читать смешно/



Словом, маразм крепчал, меньше надо слушать Верхотурцева, да еще в сочетании с чтением Деникина

---

Зеленый гробик все еще пустует.

Все-таки, цивилизация придумана для чего угодно. но только не для того, чтобы упрощать жизнь



Вот, скажем, товарищ Фрейд, утверждал, что все нервы у нас - ну, вы помните, от чего. Теперь "еще более окончательная победа прогресса" подсказывает, что "все нервы" у нас все-таки либо от цейтнота, либо от разделения труда до степени ответственного глядения в стенку и прочей пустопорожности и вопиющей бессмысленности действий. А на то, о чем там товарищ Фрейд намекал, не то, чтобы времени нет - шпарит со всех экранов, из любого занюханного киоска, из высококультурной общественной речи и прочих проявлений высокоцивилизованной жизни, и все равно ни черта не помогает, все равно нервы ни к черту, что бы там ни говорил этот "австрийский мечтатель"

---

Йесс!

Глотание шпаги отменяется до февраля. Перед новым годом любое мероприятие было бы сплошным дурдомом



Нам не страшен серый волк! (т.е. будущий четверг)

---

Перечитываю собственный сборник 2001 года, "подвожу жизненные итоги". Настроение меняется. Какие-то вещи, что раньше нравились - не нравятся, другие, казавшиеся "проходными", вдруг читаются очень даже ничего.



добрая сказка на ночь

ЛОВЕЦ ДУШ



На ловца и зверь бежит (народная мудрость).



Черным лесом я ехал, бледнела луна,

Наполняя ночь жутким свеченьем.

Выли волки, и конь мой дрожал как струна,

И был путь этот сущим мученьем.



Загорались на топком болоте огни –

То ли блики луны, то ли духи.

И о тех, что таиться повсюду могли,

Хоть не думай, а чуешь их нюхом.



Вот за этим кустом притаился упырь,

Хоть прикинулся просто корягой.

А лужайка в лесу не обычный пустырь,

А трясина с зловонною влагой.



“Сохрани меня, Боже, от здешнего зла,

Я же вижу, как бесы роятся.

Пусть отпустит без шуток нещадная мгла,

Чтоб скорей мне отсюда убраться!”



Колыхаясь в ветвях, кто-то выл и стонал.

Чей покой я случайно нарушил?

И поднялся туман, и обнял, зашептал:

“Смертный, стой! Отдай мне свою душу!..”



“Прочь, изыди!” – вскричал я, и сам поскакал

Прочь от цепких объятий тумана.

Но, стелясь по земле, от меня не отстал

Бледный клок духоты и обмана.



Здесь болота, не стоит так быстро скакать.

Это только туманы, да ветер.

Ни к чему тут сбиваться, и после блуждать

В темноте, или даже при свете.



Мы с конем понемногу замедлили шаг,

Не сходя в топи зыбкие с суши.

Темный ельник без ветра мне вслед прошуршал:

“Смертный, стой! Отдай мне свою душу!”



“Ну-ка, полно! Молчать! Это что за дела?!

Елки-палки – не Бог и не Дьявол!..”

Только конь вдруг и сам закусил удила,

И понесся, куда я не правил.



Через ветви и корни он нес меня вскачь,

В диком месте, без всякой дороги,

И луна поскакала, как огненный мяч

Где-то слева и сзади немного.



Не к добру это – слева увидеть луну.

Впрочем, что поминать эту сказку?

Наконец, натянул я покрепче узду,

Прекратив нашу дикую скачку.



Я коня отругал, на чем свет наш стоял.

Только что ему все поученья?!

Отдувался, да фыркал, да листья срывал,

Аппетит получив с упражненья.



Осмотрелся я – ба! Да ведь кончился лес!

Хоть еще далеко до рассвета.

Впереди, в довершенье приятных чудес,

Стоит храм-теремок – чудо света.



Я подъехал к воротам и спрыгнул с коня,

Привязал его возле колоды.

“Ну, спасибо, родной, славно вывез меня”.

Конь лишь фыркнул, и начал пить воду.



“Эй, на божьем дворе этом есть кто живой?!”

Нет ответа, но двери открыты.

Свечи теплятся, ладан курится хмельной,

И молитвы еще не избыты –



Все здесь полно смиреньем, величьем, добром,

Я с улыбкой вошел в помещенье.

“Боже правый и верный, спасибо на том,

Что послал мне сегодня спасенье!



Верю в то, что ты есть. Верю в то, что благой.

Твой я, Господи, агнец заблудший!..”

Божий лик из оклада кивнул головой...

И велел: “Отдай мне свою душу” .



21-24.08.1998





Забавная история с этой сказкой. Очень многие воспринимали ее оптимистично. Как сказала одна знакомая девушка: "Я поняла, что он спасся, только не поняла как". Словом, совсем ничего не поняла. Другая, совершенно с ней не знакомая, да еще и признанная знаток-поэтесса, небрежно сказала, "ну да, ну да, "я лошадкам забитым, что не подвели Поклонился до самой земли", только у Высоцкого лучше"... Тьфу ты, опять двадцать пять! И ведь даже поставленный эпиграф "На ловца и зверь бежит" не помогает.

Иногда напрашивается вывод, что "оптимизм" - это надолго.

---

Игра со смертью - лишь игра.

Смешно и глупо - что поделать.

В рулетку выиграв вчера,

Дотянем, может, до утра,

А может быть, уже пора

Созревший плод - под корень - срезать?



Взрослея, странно, узнаем,

Что жизнь, по сути - та ж игрушка,

Серьезней взрослых мы живем,

Пока однажды не поймем,

Что несерьезно мы умрем,

И шутит шутки смерть-старушка.



Мы кукол резали подчас,

И знали - в общем-то, неправы.

Но ведал мозг, и видел глаз,

Что "понарошку" все у нас.

Вот только не понять сейчас,

А руки-то, с чего кровавы?



10.01.1999